Читаем Секретный агент S-25, или Обреченная любовь полностью

Секретный агент S-25, или Обреченная любовь

Нестеров вошел в спальню, сдвинул «Лебедей». Там оказалась неприметная крышка вделанного в толстую стену сейфа. Начальник шпионской школы открыл сейф и вынул пухлую папку, на которой химическим карандашом было написано: «Регистрационная книга агентов». В папке находились формуляры и характеристики нынешних учеников, которых для агентурной работы в ближайшее время должны были отправить в тыл врага.

Нестеров дернул прочные, изрядно замусоленные завязки и вынул тоненькое дело: «Соколов Аполлинарий Николаевич». Остальное вновь положил в сейф, на прежнее место повесил картину.

Нестеров смахнул ладонью со стола крошки, опустился в тяжелое кресло. Он еще раз внимательно проглядывал записи в стандартной анкете: фамилия, и. о.; кличка или номер; возраст; национальность; подданство; местожительство и род занятий; где и когда отбывал воинскую повинность; справка о судимости; семейное положение, место нахождения семьи; где и какое получил образование; знание языков и степень грамотности; какие знает города, какие имеет связи и знакомства в этих городах; кем рекомендован и завербован; где прежде служил по агентуре; ус-ловил вознаграждения; краткая характеристика агента и причины, побудившие работать по агентуре.

Все графы были тщательно заполнены, кроме одной: кем рекомендован.

Брови Нестерова на каменно-спокойном лице поползли наверх. Он подумал: «Какое головотяпство! Имя рекомендующего всегда крайне важно, а тут – пробел. А если агент S-25 переметнется на сторону врага? С кого спрашивать, с кого взыскивать? Надо выяснить, почему допустили пропуск. Вдруг эта оплошность не случайна? Что, если за ней прячется преступное вражеское намерение, желание замести следы?»

Каминные часы пробили половину восьмого. И тут же зазвонил дверной звонок. Соколов, как обычно, пришел веселый, пышущий здоровьем и сразу же словно заполнил все пространство. Загремел:

– Вот оно что, бесценный начальник подрывает здоровье заморскими напитками!

– Если бы мы здоровье не подрывали, так жили бы лет по двести. – И далее следовал один тот же вопрос: – Кофе, сударь, желаете? – И, получив столь же неизменный отказ, вздохнул: – А я, грешник, пристрастился к этой вредной привычке – пить с утра кофе. – Устало улыбался. – В конце концов, должны быть у человека какие-то недостатки? А я, заметьте, вино не пью, в карты не играю, на бега не хожу и жене, – он поднял указательный палец, – ни-ког-да не изменяю. А кофе пить брошу… как только кончится война.

Каждый раз Нестеров внушал Соколову какие-нибудь нехитрые, но необходимые разведчику истины. Делал это ненавязчиво, и потому гения сыска эти уроки не раздражали. Вот и теперь инструктор сказал:

– Даже самый надежный и честный агент не сумеет выполнить свою задачу, если он не знает, что и как надо наблюдать. Чем интеллигентней агент, чем задача серьезней, тем он лучше должен быть подготовлен. Согласны?

Соколов развел руки:

– Разумеется, дорогой Борис Николаевич! Попробовал бы я не согласиться с вами – последствия для меня были бы самыми ужасными, меня оставили бы в тылу пить, простите, пить кофе. Но вы говорите истинную правду, и по этой причине я соглашаюсь, не кривя душой. И к вашим словам могу добавить: один разведчик иной раз может принести пользу большую, нежели целая дивизия. Привести пример?

Нестеров с интересом разглядывал самого высокородного из своих учеников:

– Любопытно!

– Разумеется. Скажем, в первой декаде октября четырнадцатого года наши войска нанесли сокрушительный удар противнику под Варшавой. В темное время суток обессиленная армия Гинденбурга начала отходить с позиций. Разведка момент отхода не уловила. За ночь немцы скорым маршем отошли на значительное расстояние, оказались за рекой Равкой. В районе Крейцбурга германцы организованно и четко произвели посадку на железной дороге. Разведка вновь проморгала. Лишь когда вся погрузка и переброска большей части вражеской армии была закончена, поступили первые сведения от агента-ходока. Таким образом, русские войска упустили подведенными и вполне готовыми резервами нанести врагу смертельный удар. Если бы не эта и другие промахи разведки (перепороть бы их всех!) во время варшавских боев, весь ход кампании принял бы совершенно другой оборот.

– Вы привели прекрасный пример фронтовой разведки, а теперь поговорим о разведке агентурной в тылу врага…

Учеба, похожая на собеседование, продолжалась.