Секретный дневник доктора Уотсона

Затем полковник спросил Холмса, какое отношение к делу имеют оставленные для Юровского бумаги. Я сам уже собирался задать этот вопрос и был поражен – как, впрочем, и Рейли – ответом Холмса.

– Джентльмены, – начал сыщик, – эта мысль пришла мне в голову, когда Престон сказал, что царскую семью хотят заполучить все, вот только он не уверен, живыми или мертвыми. Затем Юровский стал говорить, что ответственность за Романовых лежит на нем и он не может допустить, чтобы они попали в руки белых. Поэтому я оставил небольшую записку для нашего друга комиссара с сообщением, что он был абсолютно прав, не доверяя нам, поскольку мы на самом деле являемся агентами белых.

Рейли чуть не свалил стол – так сильно он дернулся, вскакивая на ноги.

– Что вы написали?! – воскликнул он.

– Сядьте, товарищ, и слушайте дальше.

– Я не потерплю безумия, товарищ, – выдохнул Рейли.

– Не так уж я и безумен, – заметил Холмс. – Я сообщил Юровскому, что мы представляем влиятельные международные силы, которые знают, что белые обречены и в конце концов проиграют, и эти силы хотят только одного: чтобы Романовы в безопасности покинули Россию. В ответ на это они навечно сохранят тайну истинной судьбы Романовых, поскольку также знают, что красные ни перед чем не остановятся, чтобы убить царскую семью, если узнают, что они живы. Я напомнил комиссару, что белые, как все мы знаем, должны в самом скором времени оказаться в Екатеринбурге, фактически в любую минуту. Другие силы белых приближаются с северо-запада, так что скоро город будет взят в клещи. Такой расклад заставит Юровского рассмотреть один из четырех вариантов развития события.

Первый: он и Белобородов, председатель Уральского совета, а также все местные большевики сдаются белым, которые, несомненно, тут же их убьют.

Второй: они попытаются прорваться сквозь превосходящие силы белых, что вряд ли им удастся. После того как их возьмут в плен и опознают в них тюремщиков Романовых, они могут считать себя счастливчиками, если их просто казнят.

Третий: если они прорвутся сквозь осаду белых и снова окажутся на территории, контролируемой большевиками, то их схватит или Красная армия, или ЧК – за то, что упустили Романовых. Их почти точно казнят.

И наконец, четвертый вариант развития событий, предложенный лично мной. А что, если Юровский оставит доказательства того, что Романовы убиты? Москва будет рада, что ее избавили от решения деликатного вопроса о судьбе царской семьи, и сможет заявить всему человечеству, что она умывает руки. С другой стороны, несанкционированное убийство царя покажет, насколько преданы делу революции простые люди: истинно народная власть наконец полностью смела старый порядок и позволила воцариться новому.

Новость о таком развитии событий остановит наступление белых, поскольку они наступают на Екатеринбург единственно с намерением освободить Романовых. Мнимая смерть царя может даже привести в замешательство и смятение все белое контрреволюционное движение, потому что исчезнет символ, во имя которого они сражаются. Даже если белые лишь ненадолго ослабят свое наступление, у Юровского и его людей появляется чуть больше шансов выскользнуть из их клещей, пока не слишком поздно.

Я напомнил нашему комиссару о заброшенных шахтах под названием «Четыре брата», что находятся за пределами городской черты, и предложил назвать их местом избавления от тел. Поскольку это шахтерский город, в нем должны быть большие запасы кислот и химикатов, которые можно использовать для уничтожения подложных доказательств: вместо трупов царя и его близких вполне можно взять какие-нибудь кости с местного кладбища. Екатеринбург в настоящее время является эпицентром борьбы красных и белых, так что никому не будет дела до мельчайших деталей гибели Романовых, если провернуть обман с умом и тщательно. Я предложил Юровскому самому изобрести метод казни царя.

На тот случай, если Юровский с отчаяния бросится за нами в погоню или, после восстановления связи, позвонит в Пермь, я напомнил ему о приказах, подписанных лично Лениным. Как поведут себя большевики, и в особенности пермские чекисты, если полковник Релинский расскажет им, как заместитель комиссара облсовета по вопросам юстиции не просто игнорировал приказ товарища Ленина, но попросту наплевал на него, а теперь, очевидно, трясется за свою жизнь перед лицом наступающей белой армии? О, я преднамеренно сгустил краски.

Конечно, я не мог изложить все это на русском языке, поэтому попросил Томаса составить послание. Именно поэтому его с нами не было какое-то время: он был занят переводом моей записки на русский язык.