Секретный концлагерь

Они вошли в помещение. Откуда-то из полутьмы с тревожными криками вылетели несколько ворон.

– И здесь вороны, – сказала Павлина.

– Это хорошо, что вороны, – отозвался Семен. – Ворона – лучший друг разведчика. А мы с тобой сейчас разведчики. Видишь, вороны нам сообщили, что внутри никого нет.

Скоро глаза Семена и Павлины привыкли к полутьме, и они стали различать, что находится внутри барака. А находились там деревянные, в три яруса, нары по обеим сторонам. На некоторых нарах валялось какое-то тряпье, но большинство нар были голыми.

– Здесь они жили, – сказала Павлина. – Дети…

Семен ничего не ответил. Вдвоем они прошли из одного конца барака в другой. Барак был пуст – ни шороха, ни какого-нибудь другого звука.

Выходя из барака, Павлина обо что-то запнулась. Она посмотрела вниз – это был какой-то небольшой предмет, отдаленно напоминавший тряпичную куклу. Павлина подняла этот предмет – точно, это была кукла. Самодельная, сделанная из тряпья, и притом было видно, что сделанная детскими руками. У Павлины дрогнули губы.

– Вот, – сказала она, – кукла… Детская игрушка. Они ею играли… Здесь, в этом холодном бараке…

Павлина уткнулась лицом в грудь Семена. Она плакала. Семен снял с Павлины шапку и принялся гладить девушку по голове. Он ничего не говорил, лишь смотрел куда-то в пространство и перебирал пальцами волосы Павлины.

Так они простояли минут, наверное, пять, а то, может, и больше. Постепенно Павлина успокоилась, глянула Семену в лицо и смущенно улыбнулась.

– Вот… – сказала она, но Семен не дал ей договорить.

– Пойдем, – сказал он. – Надо искать дальше.

Девушка молча кивнула, надела шапку, сунула тряпичную куклу себе в карман, и они вышли из барака.

Следующее помещение, в которое они зашли, очень было похоже на амбулаторию. Правда, никакого оборудования в нем не было, виднелись лишь следы, где оно находилось раньше, да еще повсюду валялись какие-то осколки и обломки, среди которых во все стороны торчали провода. Скорее всего, в этом помещении не так давно располагалось что-то такое, что имело отношение к медицине.

– Похоже, прямо с корнем выдирали, – сказал Семен. – Впопыхах. Чтобы, значит, ничего не оставить нам. Как ты думаешь, что здесь было?

– Какая-то медицинская аппаратура, – предположила Павлина. – Столы, кушетки, еще что-то… Должно быть, что-то секретное и важное для них… для фашистов. Иначе для чего было все выдирать с корнем? Оставили бы…

– Да, наверно, – согласился Семен. – А если учесть то, о чем нам говорили пойманные в Кракове шпионы, то оно понятно, что это была за аппаратура. Я так думаю, что для опытов. Для получения лекарства от старости.

– Пойдем отсюда! – девушка непроизвольно вздрогнула, и Семен, конечно же, это почувствовал.

– Пойдем, – согласился он. – Здесь тоже никого нет. Будем искать дальше.

Они вышли из помещения. Мимо проходили три солдата.

– Слышь, братва! – окликнул их Семен. – Нашли что-нибудь интересное?

– Ничего, – ответил один из бойцов. – Везде пусто. Ни своих, ни чужих. Товарищ лейтенант, а что, это правда, что фашисты здесь делали из детишек всякие микстуры?

– Похоже, что правда, – скривился Мартынок. – Микстуры… Выпьешь такую микстуру и будешь жить сто пятьдесят лет.

– Нет, не хочу, – сказал боец. – Уж лучше я как-нибудь так… – Он, как и Мартынок, скривился и произнес несколько крепких слов. – Извиняйте меня, барышня, за такие слова, – глянул он на Павлину. – Оно, конечно, нехорошо в вашем присутствии ругаться, но зато от души. Микстуры из детишек… Одним словом – фашисты.

Уже начало темнеть, когда Семен и Павлина набрели на небольшое помещение. По сути, это был подвальчик. Вниз вели бетонные ступени, а дальше ничего не было видно из-за темноты.

– Проверить бы, что там, – сказал Семен. – Может, что-нибудь стоящее…

– Не ходи один, – сказала Павлина. – Лучше – со мной…

Семен внимательно взглянул на Павлину и совсем уже вознамерился ей что-то ответить, но тут он заметил двух солдат.

– Бойцы, а ну-ка ступайте сюда! – позвал он. – Вот видите подвал. Интересное место… Проверить бы надо.

– Сделаем, – ответил один из солдат.

– Э нет, – запротестовал Мартынок. – Поступим по-другому. Значит, в подвал полезу я сам и еще ты, – он указал на одного из бойцов. – А ты, – сказал он второму солдату, – будешь нас прикрывать. И ты тоже, – глянул он на Павлину. – У меня и фонарик с собой имеется. Всё, выполняем! – скомандовал он, видя, что девушка пытается что-то возразить.

Держа оружие наготове, Мартынок и один из бойцов стали спускаться по ступенькам. Там, где ступеньки кончались, была небольшая дощатая дверь. Мартынок осторожно ее толкнул, и дверь отворилась.

– Тихо! – вполголоса произнес Мартынок. – Слушаем!

– Сдается, кто-то там шевелится, – прислушавшись, сказал солдат. – Вроде как дышит.

Мартынок прислушался тоже, но не услышал ничего и пожал плечами.

– Точно, дышит! – настаивал солдат. – У меня слух отменный. Я у себя в роте всегда был слухачом.

– Кем? – рассеянно переспросил Мартынок, изо всех сил вслушиваясь в тишину сырого темного подвала.