Секретный пианист

 Лера заказывает лишь салат с апельсиновым соком и, покручивая пластмассовую трубочку для питья в руках, внимательно наблюдает за тем, как я уминаю отбивную с жареной картошкой.

           Складывается впечатление, что девушка тоже пытается «прощупать» меня и действует своими, совершенно неизвестными мне  методами.  Неожиданно  понимаю, что она заранее предугадала то, о чем я сейчас начну говорить, и для нее уже не будет новостью произнесенное мною вслух. Внутренне напрягаюсь и,  стараясь настроить разговор на нужный для меня лад,  спрашиваю первым:

         - Лера, Вы здесь родились, в Питере?

         - Да, здесь.  

         - Чем занимаетесь, если не секрет?

         - Не секрет. Работаю переводчиком в фирме, иногда помогаю туристам в загранпоездках.

         - Какими языками владеете?

         - Английским, немецким.

         - Живете одна или с семьей? 

         - Сейчас одна. У меня своя квартира, отдельная от родителей. Сказать, сколько комнат?

 Я, слегка опешив, замолкаю.

         - Александр, это допрос? Лучше расскажите о себе. У вас вид большого профессионала по знакомству с женщинами! А еще каким-нибудь ремеслом владеете?

 Довольно жестко. Впрочем, этим приглашением в ресторан и «анкетным» разговором я сам напросился на колкость, винить некого.     

   Не моргнув глазом,  спокойно отвечаю:

         - Я  простой пианист, играю в оркестре, часто гастролирую по разным городам и странам.

         - Оказывается, у вас интересная творческая работа! Удачно сочетаете приятное с полезным, себя показываете и мир смотрите.

         - Так и есть. Но, иногда, и "пахать" часами приходится, произведения учить. А еще частенько устаю от постоянных переездов и смены гостиниц. Есть свои издержки в работе. Не все так красиво и легко, как кажется.

         - В любой профессиональной деятельности есть свои издержки, - замечает Лера, - вы наш, Питерский?

         - Питерский, коренной, - улыбаюсь я в ответ  такой постановке вопроса.

         - В каком оркестре играете?

         - В симфоническом.

         - А как называется ваш оркестр? Возможно, я его слышала.

         - Вряд ли, - качаю головой я, - это совсем новый недавно образовавшийся коллектив, его название вам ничего не скажет. Надеюсь, со временем заработаем себе имя и известность. - Врать Лере мне совершенно не хочется, поэтому разговор о моей «концертной» деятельности спешу свернуть. А то она еще кассету попросит, и как я буду выкручиваться? Подарю ей запись лондонского оркестра? Так попросит сводить на концерт... -  А по поводу женщин  вы правильно заметили. Скрывать не буду, интересуюсь, но в меру. Женщин  никогда не обижаю и ни к чему не принуждаю. Предпочитаю оставлять право выбора за вами. 

           Лера поколебалась несколько секунд и, поймав меня на слове, предложила:

           - Если право выбора за мной, давайте поедем в театр. Там идет новая постановка – «Волшебная  флейта» Моцарта. Совершенно случайно у меня оказались билеты.

           - Совершенно случайно? – С подковыркой спрашиваю я.

           - Абсолютно, - ответила Лера. Ее глубокие глаза серьезны и правдивы.

 Соглашаюсь. Почему бы нет? В театре я не был несколько лет.    

           Спектакль оказывается интересным, необычным по стилю и поставленным на современный лад.

           Слушая музыку, переплетающуюся с монологами актеров,  продолжаю посматривать на девушку. Видимо, она обладает хорошо развитым образным мышлением.  Ей явно нравятся мистические сказки. Девушка ощущает себя Паминой рядом с Тамино...

 Неожиданно закрадывается мысль: Лера пригласила меня в театр не случайно и отнюдь не спонтанно. Это явно «домашняя заготовка». И сейчас она, в свою очередь, незаметно наблюдает за мной, моей реакцией и делает свои выводы. Как говорится в одной, далеко не волшебной сказке: «миллион за твои мысли…»  Хорошо бы соответствовать ее чувствам и иметь на это время, учитывая мою непредсказуемую работу.

***

           Спектакль закончился. На улице только что прошел дождь. Выйдя из театра,  идем по мокрой улице, освещаемой фонарями и яркими фарами летящих навстречу машин. Предполагается, что я провожаю девушку до остановки, но ее мы давно прошли, по молчаливому обоюдному согласию сделав вид, что не заметили. Разговор крутится около волшебной немецкой сказки.

          - Есть легенда, что ранняя смерть Моцарта связана именно с «Волшебной флейтой»,

 - говорит Лера, - его убили масоны за то, что он вывел на сцену, и этим рассекретил тайные ритуалы братства вольных каменщиков.

 Я пожимаю плечами. Спорить  не хочется, тем более, когда у Леры так горят глаза. Хотя мне, в свое время, довелось читать один документ из архива, в котором было прямым текстом сказано, что заказчиком оперы является «венская ложа» … Но я лишь пожимаю плечами и улыбаюсь. Мне хорошо рядом с этой удивительной девушкой.

          - Понимаю, что это сказка, но то, что Тамино влюбился в портрет, кажется мне слегка притянутым за уши, - говорю я, - портрет – это всего лишь внешность. А влюбляемся мы, прежде всего в характер, ум, душу. Ничего этого в портрете быть не может.

 Лера вдруг поворачивается ко мне, некоторое время пятится, испытующе глядя в глаза, и неожиданно предлагает:

           - А поедем ко мне!? Дома спокойнее, уютнее, нет чужих ушей и зорких глаз.