Секретный рейд адмирала Брэда

– Можно подумать, что во все остальные авантюры он вас посвящал, – по ходу заметил фон Готт, хотя недоверие его вызвано было не этим обстоятельством.

– Если уж я лично не участвовала в какой-то из операций, как не всегда участвовал в них и сам Скорцени, то, во всяком случае, состояла в группе ее разработчиков, или же в группе обеспечения и прикрытия. А тут вдруг узнаю о грандиозной операции, о которой меня даже не уведомили. Другое дело, что я могла бы отказаться от участия в ней, но, пардон… Словом, мы со Скорцени так не договаривались. И как только удастся свидеться с ним…

– Вы говорите все это искренне? – застыл бокал с напитком у рта адмирала.

– А какой смысл отнимать минуты нашего общения разыгрыванием каких-то сцен?

И тут уже барон откровенно и искренне рассмеялся. А когда журналистка заметила, что не понимает смысла подобной реакции, рассмеялся еще сильнее.

– Вам, гауптштурмфюрер, повезло: вашим собеседником оказался тот единственный человек, который еще способен поверить вашему незнанию. Но представляю себе, госпожа швейцарская верноподданная Лилия Крафт, каким открытием это стало бы для сотрудников американской разведки, если бы они догадались, что руководителем всей западноевропейской резидентуры Страна Атлантов и Рейх-Атлантиды является некий крупный швейцарский банкир Алекс Крафт.

– Что-что?! Что вы сказали?! – поразилась услышанному Фройнштаг, и, откинувшись на спинку кресла, замерла, буквально окаменела от удивления. – Вы это о ком? О моем супруге?!

– Вот об этом господине, – выложил на стол перед ней фотоснимок адмирал. – Известном мне под фамилией Крафт. Алекс Крафт. Он же выпускник диверсионной школы Вилли Фогнер, он же выпускник Фридентальских курсов Питер Омерс.

Несомненно, это был ее муж. Еще в форме военного моряка, со знаками различия корветтен-капитана. Крепкого телосложения, скуластый молодой мужчина, со слегка приплюснутым носом неукротимого боксера и взглядом бойца из клуба «Бои без правил», он, конечно, с трудом вписывался в представление о тихом и скромном банковском служащем.

– Насколько мне известно, Алекс был всего лишь обычным военным моряком. Причем откровенным неудачником, повздорившим с командующим эскадрой, в связи с чем его разжаловали до капитан-лейтенанта и списали на берег. Войну он завершал по существу рядовым бухгалтером в бухгалтерии третьеразрядного, рыбного порта, который… – начала было Фройнштаг свою разоблачительную речь, однако фон Готт безжалостно прервал ее.

– Мне придется облегчить ваши душевные стенания, Фройнштаг, напомнив, что руководитель абвера адмирал Канарис тоже в свое время служил не в пехоте. Сначала, еще до войны, Алекс Крафт успешно окончил школу военно-морских диверсантов, – словно шулер – карту из рукава, выложил фон Готт перед Лилией фотографию курсанта секретной школы Крафта в водолазном костюме и с магнитным ящиком– взрывчаткой в руках.

– А ведь вполне серьезно уверял меня, что и плавать толком не умеет.

– Затем господин Крафт стал выпускником первого набора Фридентальских курсов и наконец оказался в Италии, в числе добровольцев школы морских камикадзе, где на него вновь обратил внимание Скорцени. Говорю «вновь», поскольку с юным венским школьником Алексом Крафтом этнический австриец Скорцени познакомился еще в то время, когда в 1934 году вступал в австрийский 89 й штандарт СС. Крафта тогда не приняли, он был слишком юн. Тем не менее вместе с другими своими ровесниками он помогал эсэсовцам этого штандарта прятать оружие, которое эсэсовцы тайно переправляли из Мюнхена, и расклеивать листовки, призывающие к свержению федерального канцлера Энгельберта Дольфуса. К сведению, во время эсэсовского путча канцлер был застрелен в своем рабочем кабинете[54].

– Его убил Скорцени? – машинально как-то вырвалось у Фройнштаг.

– Нет, Скорцени всего лишь участвовал в захвате резиденции канцлера на площади Ам Бальхаузплац, а затем стоял во внешнем оцеплении, охраняя тех, кто отправлял канцлера к праотцам.

– На Скорцени это не похоже, обычно он всегда оказывался в центре событий.

– В таком случае спишем на его дебют.

– А что касается Алекса, то о своей попытке участия в Венском путче он как-то упоминал, – напрягла память Фройнштаг. – Как и о «венском» знакомстве со Скорцени.

– Путч тридцать четвертого в Вене не удался, захватить власть в Австрии и присоединить ее к Германии у Зейс-Инкварта и Кальтенбруннера тогда не получилось. Зато какая мощная «австрийская команда» сформировалась в те дни в Вене и ее окрестностях, чтобы затем объявиться в Берлине, где уже правил австриец Гитлер!

– Вот оно что… – задумчиво произнесла Фройнштаг. – Интригующий сюжет.