Секретный рейд адмирала Брэда

Консул не уверен был, что ему следует отвечать на подобные вопросы, но после некоторого колебания все же объяснил:

– Обреченного доставляют на плаху и оставляют здесь, чтобы он медленно погибал под струей леденящего холода. Превращаясь в ледяную мумию, он таким образом становится Ледовым Ангелом. Это жертвоприношение Богу Льда, Богу Антарктиды. Кстати, таким же образом уходят из этого мира и «подошедшие к жизненному рубежу» арий-атланты. Здесь не принято, как у вас, обитателей Наземного Мира, умирать в постели. Все родившиеся инвалидами, психически неполноценными или уродливыми, а также все неизлечимо больные и древние старики уходят в иные миры отсюда, с Плахи Повелителя.

– И последний вопрос из цикла сугубо журналистских «Вопросов у лестницы, ведущей на Плаху Повелителя»: кто таков это названный вами Атлант Арий, если только я верно произношу его имя?

– Подождите здесь, у лестницы, еще несколько минут. В эти минуты ваша судьба решается.

* * *

Последнее, что Фройнштаг помнила довольно отчетливо, – что ее Неземной Мужчина сделал несколько шагов в сторону того выступа плато, из-за которого появился. А вот, как и куда он исчез – этого она вспомнить не могла. Такое впечатление, что Консул словно бы испарился, причем в самом буквальном значении этого слова.

Когда же после минуты-второй она взглянула на адмирала, то чувствовала себя так, словно ее только что вывели из гипнотического сна, после которого она не могла ни вспомнить, что с ней во время этого сна проделывали, ни куда это девался сам гипнотизер.

Судя по растерянному виду и блуждающему взгляду адмирала, он чувствовал себя не лучше. И если Фройнштаг не спешила приставать к нему с вопросами, то только потому, что не желала ставить в мучительно глупое положение и его, и себя.

Молча переглянувшись, Фройнштаг и Брэд двинулись к выступу, но за ним не было ни Консула, ни чего-то такого, что позволяло бы заподозрить в нем вход в подземелье.

– С каких это пор мужчины стали исчезать с моих глаз столь непостижимым образом? – возмутилась Лилия.

– Причем в самое неподходящее время, – уточнил доктор Брэд.

– Раньше все выглядело по-иному: это я умудрялась исчезать в самый разгар их «псиных ухаживаний», – все еще пыталась шутить Фройнштаг, однако адмирал Брэд был не тем человеком, кто способен был поддерживать и развивать подобные шутки. Тем более, в таких вот ситуациях.

– Плохо все это, черт возьми, – проворчал он.

– Пока что, всего лишь – необычно, – уточнила журналистка.

– Необычно появился, необычно исчез. За этим уже что-то стоит, Знать бы, что именно.

Но ведь и само наше появление в этой космической чаше посреди Антарктики – тоже ведь обычным не назовешь. Так что с выводами торопиться не следует. Кстати, вы, полярник Брэд, уверены, что мы все еще находимся в Антарктиде? – поеживаясь в своем по-арктически теплом белом полушубке, спросила Фройнштаг. И теперь уже голос ее звучал негромко и потому особенно доверительно.

Вот только сама постановка вопроса показалась адмиралу настолько неожиданной, что, зайдя за выступ, за которым начиналась другая сторона этого четырехгранного плато, он растерянно осмотрелся.

Стоя лицом к Жертвеннику, Брэд внимательно прошелся взглядом и по высившейся справа от них подозрительной стене, и по стене черневшей теперь позади них, и по дальним гребням хребтов, окаймлявшим эту странную – и похожую, и не похожую на кратер вулкана – горную чашу.

– А что, собственно, вас настораживает, журналист Фройнштаг?

– Все. Буквально все: – еще более доверительно, вполголоса поведала ему Лилия, – атмосфера, температура воздуха, вид этих незаснеженных скал посреди царствия льдов; наконец, сам царящий здесь дух.

– И что, для читателей ваших репортажей этого окажется достаточно?

– А вам, старый полярный волк, это все подозрительным не кажется? Что-то я не припоминаю, чтобы на карте Антарктиды значились этот оазис, этот кратер.

– Ах, только это?! – разочарованно произнес доктор Брэд, все еще прощупывая взглядом окрестные скалы. – Можете считать, что карты Антарктиды все еще не существует.

– Не поняла. Расшифруйте.

– То, чем мы до сих пор пользовались, – всего лишь приблизительные наброски чего-то такого, что все еще остается совершенно неизведанным.

– Вот я и говорю: может, нас уже забросили на поверхность какой-нибудь планеты-двойника?

– Жюль Верна начитались, милая?

– А что? Какой-то астроном писал, что у каждой планеты якобы существует свой двойник, на котором обитают люди из параллельного мира. То есть и там тоже живем мы с вами, но только уже в некоем параллельном мире.

– У меня тоже складывается впечатление, что с тех пор, когда мы оказались в Антарктике, мы постоянно пребываем в некоем потустороннем мире.

– Вот-вот, – подбодрила его научный интеллект Фройнштаг. – Начинаете анализировать.

– Единственное, что смазывает четкость этого представления, – так это ваше присутствие, Фройнштаг, – перечеркнул все ее усилия адмирал. – Впрочем, без вас было бы совсем грустно. Нам все же следовало захватить с собой двух вооруженных морских пехотинцев. Тогда бы мы чувствовали себя увереннее.