Секреты медитативного дыхания

Вот почему так полезно постоянно сохранять осознание — острое, подвижное и чувствительное. Ты замечаешь проблемы в самом начале, когда их легче преодолеть. Совсем избежать неприятных ощущений невозможно. Сам Будда испытывал их. Говорят, в последний день своей жизни он страдал дизентерией, и едва ли это доставляло ему наслаждение. Но можно просто испытывать чувства, не позволяя им влиять на сознание, и это совершенно меняет дело.

Единение с чувством

С одной стороны, мои инструкции по поводу медитативной практики постоянно повторяются. С другой стороны, они все время изменяются, по мере углубления практики. И сейчас самое время повторить инструкции, согласовав их с новой информацией. В самом начале мы говорили только о дыхании. Теперь добавился новый объект внимания — чувства. Мы снова и снова возвращаемся к одному и тому же процессу, поскольку именно благодаря такому возвращению практика приносит плоды.

Мы учимся уделять все свое внимание тому, что есть. Когда я пишу эти слова, у меня немного побаливает живот. Я сосредоточиваюсь: легкое покалывание в верхней части живота. Возможно, в вашем теле тоже есть какое-то отчетли­вое ощущение, на котором вы можете сосредоточиться, читая эти строки.

Покалывание в животе становится объектом моего внима­ния. Я не отстраняюсь от него. Оно становится более интенсив­ным, но я не пытаюсь от него уйти — я подхожу к нему вплот­ную и ощупываю его. Есть неприятное ощущение в животе, есть осознание, направленное на него, и есть дыхание, которое питает осознание и направляет его на объект. Ненужные мысли отсекаются. Когда твое внимание совершенно, мыслей нет. Внимание не имеет ничего общего с мышлением.

Конечно, время от времени наша сосредоточенность осла­бевает. Стоит на секунду ее утратить, и в голову устремляются мысли, ярлыки, интерпретации, аналитические заключения. Затем сосредоточенность возвращается и все это уходит. Мы не пытаемся избавиться от мыслей. Мы ни с чем не боремся. Просто, когда наше внимание становится сильнее, оно оста­навливает поток мыслей.

И вот внимание снова сосредоточено. Все наше существо обращено на ощущение. Мы ничего не пытаемся добавить к нему или отнять от него, не стремимся сделать его лучше или вообще как бы то ни было изменить. Мы стараемся не раз­делять себя с ним. Даже осознание себя как наблюдателя есть отделение. Мы в течение многих лет были сосредоточены на своем эго и отделены от мира. Как следствие, существую я, и существует боль в желудке, как если бы это была некая посто­ронняя сущность, нападающая на меня. Идет борьба; я хочу избавиться от боли и трачу на борьбу с ней много сил.

Теперь, вместо того чтобы бороться с ощущением или отворачиваться от него, мы учимся — постепенно, посред­ством медитативной практики — поворачиваться к нему лицом. Наша способность к созерцанию зреет, но при этом нет того, кто созерцает. Вы можете подумать: «Глупости. Это я созерцаю». Но «Я» — лишь абстрактная идея. Переживание «Я» служит только для того, чтобы отделять нас от нежела­тельного опыта. Мы можем научиться приветливо встречать нежелательное — просто потому, что оно есть в нашей жизни в данный момент.

В начале книги мы сосредоточили свое внимание на дыха­нии. Теперь — на боли в желудке. Со временем объектом нашего сосредоточения может стать какой-нибудь более сложный и по- настоящему неприятный процесс: одиночество, гнев или страх. Мы увидим, что в страхе и гневе таятся колоссальные запасы невостребованной энергии и эта энергия представляет огром­ную ценность. Есть такая поговорка: «Много глины — большой Будда. Мало глины — маленький Будда». Освободиться от боли в желудке — прочувствовать ее в полной мере и смириться с ней — это маленький Будда. Проделать то же самое со страхом и гневом — большой Будда.

Мы не пытаемся добиться освобождения. Это было бы действие, исходящее от «Я» или «мое», от самосознающего существа. Настоящая медитация начинается тогда, когда медитирующий умирает. Пока же медитирующий стремится к чему-то — стать Буддой, достичь нирваны, — он еще жив. Вначале это совершенно естественно: конечно же, мы к чему- то стремимся и именно поэтому занялись медитацией. Однако спустя какое-то время мы видим, что все наши цели — не более чем затеи ума, являющиеся причиной страданий. По ходу практики мы учимся настолько полно отдаваться объ­екту сосредоточения, что не останется ничего, кроме наблю­дения.

Мы не обретаем единство с объектом. Мы уже едины с ним. Нас отделяет от него только наше самосознание — это касается не только желудочной боли, но вообще абсолютно всего. Освобождаясь от самосознания, человек становится тем, кто он есть на самом деле. В данный миг я — боль в желудке, и дыхание, и гудящая вдалеке машина, и чирикание птицы за окном, и движущаяся по бумаге ручка. Вы — глаза, читающие эти слова, и все, что происходит в вашей жизни. Через секунду мы становимся чем-то другим. И так целый день: мы — то, что с нами происходит.