— У меня это уже вторые роды, — говорит Вера. — Я хорошо представляла, как важно в такой момент чувствовать, что ты не одна, что рядом есть близкий человек, который может поддержать, успокоить… Да и акушерки в присутствии мужа внимательнее и вежливее…
— Ну, а вы Андрей?
— Я в таком напряжении был, будто сам рожал: очень это тяжело — видеть, как страдает любимый человек.
Почему согласился? Наверное, потому, что состояние жены в этой ситуации для меня важнее, чем забота о собственном спокойствии.
Психологам еще предстоит написать диссертации о том, как влияет на роженицу присутствие мужа, при каком типе отношений это укрепляет семью, а при каком, возможно, и наоборот. Но пока решать "быть или не быть" — нам самим, а разрешение получать — у главного врача роддома, который старается предугадать, готов ли к этому муж, не будет ли у него непредсказуемой реакции.
И все-таки: в таком виде — перед мужем? Мы боимся выглядеть неэстетично. Но ведь мужу совсем не обязательно стоять рядом с акушеркой. Во время самих родов можно даже попросить его выйти. Самое, наверное, важное, чтобы он был рядом вначале.
Ну, а как медики относятся к этому новшеству — родам вместе с мужем? Они — за!
А почему бы и нет? Ведь итог этого эксперимента — проявление у мужа к жене нового особого чувства. Следовательно, у всего замысла было необходимое «влияющее» начало.
"Пороки неотделимы от великих и могущественных обществ, богатство и величие последних не могут существовать без них".
Закономерный миропорядок от истоков своих такой, что обнаруженное Ломоносовым и Лавуазье явление (речь идет о "законе сохранения материи") лишь частичка той огромной сути, а именно: появление чего бы то ни было неизменно влечет следом за собой возникновение своей противоположности, столь же правомерной и жизненной, как и породившие ее процессы.
А это значит, что чем больше сладости, тем не меньше горечи, что рядом со славой столь же много позора, что богатству была и будет противостоять равная ему бедность, что без роста числа хулителей не увеличить тиража никакой книги.
Французский врач и литератор Бернард Мандевиль (1670–1733) строит интересное рассуждение.