Секреты поведения людей

На это Иванов согласился, и бледность с лица его сошла, и губы перестали дрожать, взор успокоился".

_{Рис. Александр Андреевич Иванов. Явление Христа народу. 1833–1857. Государственная Третьяковская галерея}

117. Закон "настоящего времени"

Любое занятие человеческое и любые умственные построения никогда не должны быть с преимуществом в пользу будущего. Примитивна сиюминутность, ибо она безразлична к последствиям; но отвратительна и злонравна концепция отодвинутой перспективы. Когда во имя отдаленности презирается ближайшее.

Время намерений должно совпадать с временем жизни и осуществляться в пропорциях отведенных людям сроков.

Иначе это или отравляющая сознание мечта (неисполнимая, поскольку предполагает «естественную» — в ряду поколений — смену исполнителей; со смертью одних рождение других), или сознательный увод людей из действительности в бездейственность (в будущем невозможно «быть» и, следовательно, невозможно "работать").

Довольно проницательный русский психолог С. Л. Франк (1877–1950), входя в возраст Иисуса Христа, в своей статье "Этика нигилизма" (1909) написал то, что будет вечно верным:

"В основе социалистической веры лежит стремление к благу ближнего; но отвлеченный идеал абсолютного счастья в отдаленном будущем убивает конкретное нравственное отношение человека к человеку, живое чувство любви к ближним, к современникам и их текущим нуждам. Социалист — не альтруист; правда, он также стремится к человеческому счастью, но он любит уже не живых людей, а лишь свою идею — именно идею всечеловеческого счастья.

Жертвуя ради этой идеи самим собой, он не колеблется приносить ей в жертву и других людей. В своих современниках он видит лишь, с одной стороны, жертв мирового зла, искоренить которое он мечтает, и с другой стороны виновников этого зла. Первых он жалеет, но помочь им непосредственно не может, так как его деятельность должна принести пользу лишь их отдаленным потомкам; поэтому в его отношении к ним нет никакого действенного аффекта. Последних он ненавидит и в борьбе с ними видит ближайшую задачу своей деятельности и основное средство к осуществлению своего идеала. Это чувство ненависти к врагам народа и образует конкретную и действенную психологическую основу его жизни. Так из великой любви к грядущему человечеству рождается великая ненависть к людям, страсть к устроению земного рая становится страстью к разрушению, и верующий народник — социалист становится революционером".

Один день сегодняшний ценнее двух дней завтрашних".

(Бенджамин Франклин)

118. Закон "наукообразия"

"Употребляй в разговоре, киловатты, «километры», «мегабайты» — мир уважает специалистов".

(Станислав Ежи Лец)

119. Закон "нахальства"

Шут вошел в королевские апартаменты и увидел, что король умывается, низко склонившись над тазом. Шут разбежался и дал сильнейшего пинка его величеству в зад. Рассвирепев, король приказал тут же казнить наглеца. Немного поостыв, он сказал, что виновник может попробовать вымолить себе прощение извинением еще более дерзким, нежели нанесенное оскорбление. Шут на минуту задумался.

— Ваше величество, — сказал он смиренно, — поверьте, я и не думал вас оскорблять, просто мне показалось, что это умывается… королева.

Нахальство — лучший выход из безвыходной ситуации.

Следует иметь в виду, что в нестандартных и затруднительных ситуациях планка, так сказать, «дозволенного» относительно понижается. В эти мгновения смелое, даже безоглядное перешагивание через принятые условности обычно не шокирует, а даже нравится.

Однажды в приятельской беседе один знакомый А. С. Пушкина офицер, некий Кандыба, спросил его:

— Скажи, Пушкин, рифму на рак и рыба.

— Дурак Кандыба, — отвечал поэт.

— Нет, не то, — сконфузился офицер. — Ну, а рыба и рак?

— Кандыба дурак! — подтвердил Пушкин.

Общий смех.

Проезжая как-то через одну деревню, французский король Генрих IV остановился пообедать. И велел пригласить за свой стол кого-нибудь поостроумнее из местных жителей. Привели крестьянина по кличке Забавник, посадили напротив короля. "Как тебя прозвали?" — "Забавником, государь". — "А далеко ли от забавника до бабника?" — спросил Генрих, видимо, намекая на свои известные всем подвиги по женской части. — "Да между ними, ваше величество, только стол стоит". Король рассмеялся: "В такой маленькой деревне — и такой большой острослов!"