Секреты серой Мыши (СИ)

Поэтому, требовалось соблюдать крайнюю осторожность, чтобы не навредить идущему на поправку (особенно после нормализации рациона) организму. Хотя валяться в постели становилось труднее с каждым днём.

Хотелось движения, физической нагрузки. Я бы с удовольствием хлопала на весеннем солнце подушки и делала уборку, но поднимать тяжести и махать руками было ещё тяжело, слишком опасно, да и просто не под силу.

Поэтому я в любой возможный момент просто ходила. Без надрыва, сверхнапряжения и резких движений заставляла себя вставать — чтобы укреплялись мышцы, усиливалось кровообращение, работали внутренние органы и прочая, и прочая… Остальное доделывали молодость и моя родная, привнесённая жизненная сила.

Сперва по возможности эксплуатировала Марлен, потом потихоньку сама. Никаких великих знаний по медицине у меня не было — угораздило в своём мире родиться на редкость здоровым человеком. Однако, все воспоминания о случайных разговорах или статьях, связанных с этой темой, наводили на мысль о движении.

Короче, одно я для себя усвоила чётко: хочешь встать на ноги — вставай. Вот такая банальщина.

Было бы неплохо восстанавливать мышцы в бассейне. Но, увы и ах, такой роскоши в этом мире пока ещё никто не придумал. Поэтому, сперва — дыхание, потом — хотьба, а там и осторожные упражнения. Силы потихоньку возвращались.

Помню свою первую прогулку по дому. Было жутко любопытно посмотреть на это средневековое жилище.

На первом этаже располагался достаточно большой холл, в котором, думается, предполагалось принимать крестьян и простолюдинов.

Ткани (некогда яркие и насыщенные, а теперь выцветшие до непонятных сливающихся оттенков), покрывавшие стены уже давно требовали замены, как и многое другое в усадьбе.

Большой камин в резном каменном обрамлении. Очень красивый — я надолго задержалась возле него, впечатлённо прикасаясь руками к завиткам монументальной конструкции. На дальней стене — потемневшая деревянная панель с замысловатым рисунком.

От изучения её меня отвлёк стенной шкаф — встроенные в камень полки для хранения документов и книг. А, понятно, это место, где сидел сеньор.

Над холлом первого этажа располагался верхний большой, когда-то изысканно украшенный зал, к которому вела винтовая лестница. Здесь старый барон принимал своих высокопоставленных гостей.

Приятной неожиданностью оказалась ведущая сюда же внешняя лестница — чтобы оказаться на улице можно было не идти через весь дом. А подышать кислородом можно было вообще не спускаясь вниз — на широком балконе.

За пределами верхнего холла располагались частные покои барона и членов его семьи. Но соваться в двери я не рискнула — не хватало наткнуться на жильцов. Потом попрошу Тео рассказать мне обо всём поподробнее.

Путешествие по мрачной обители разочаровало. Я бы с удовольствием и интересом побродила здесь в порядке ознакомительной экскурсии, если бы потом меня ждала уютная квартира. Но мысль о жизни в такой унылой обстановке навевала тоску.

Я шла по пустынным пыльным коридорам и задавалась вопросом: как изначально читаемо-добротное поместье можно было довести до такого ущербного состояния? В доме было тихо. Я вообще не видела слуг.

— Понятно, хозяйство в упадке, платить за работу нечем — вот люди и разбежались. - шевелились в голове невесёлые рассуждения, — Всю эту махину теперь просто некому обслуживать. Интересно, сколько их осталось, кроме Марлен и той второй… Жаклин. А нянька здесь, видать, вообще и за себя, и «за того парня» — и чтец, и жнец, и на дуде игрец…

Я уже совсем было «навострила лыжи» в свою комнату, как на лестнице неожиданно столкнулась с баронессой.

— Таис, нам нужно поговориить. Мне есть, что тебе сообщить. — критически оглядев меня заявила она и, взмахнув пышной юбкой, направилась в холодный зал. Предполагалось, видимо, что я проследую за ней.

— Ну ладно, — пожала плечами я, — послушаем, что вы имеете мне сказать, дорогая мачеха.

Лаура подошла к окну и замерла, задумавшись. Видимо, подбирала слова. Я не торопила.

— Мне нужно сообщить тебе хорошую новость, Таис, — сказала женщина.

— Угу-м, конечно, — мысленно насторожилась я, — именнно с таким выражением лица, предисловием и интонациями обычно и сообщают «хорошие» новости.

— Я вижу, что ты идёшь на поправку. Это очень хорошо.

— Сложно оспорить, — про себя усмехнулась я, — ну, давай уже к делу.

— Я подыскала для тебя хорошее место. — она чуть развернула голову в мою сторону и слегка замешкалась, как будто подслушала мои мысли, — Мне удалось убедить герцогиню Жозефину Мари Габриэль дю Сен-Марк де Шамбор принять тебя в свой дом в качестве личной фрейлины.