Секреты серой Мыши (СИ)

— А с какого перепугу Лаура вообще меня сплавить решила? — устроившись поудобнее, я, вдруг, успокоилась, — Вообще-то лишние руки в этом доме не помешали бы. Или Таис была настолько слабенькой, что её легче было сослать во фрейлины, чем кормить самим? А может она рассчитывает на будущую фрейлинскую зарплату? Что-то же им должны платить? И, возможно, даже одевать. А ещё, в идеале, замуж выпихивать с каким-нибудь нехитрым приданым.

— Короче, сняла мачеха с себя эту головную боль, под названием «почти взрослая падчерица». Да как ловко всё устроила! И ведь, наверняка, свято верит, что на всеобщее благо — вон как ошалела, когда я не выказала в ответ на её новость должного восторга. С другой стороны, и в самом деле хорошо уже то, что хотя бы не замуж за какого-нибудь старого хрыча — вот где голову пришлось бы поломать. Хотя, думаю, шикарная перспективка побрыкаться от мужа, назначенного кем-нибудь вышестоящим, у меня ещё впереди. Причём в самом ближайшем обозримом будущем. А дочь обнищавшего до крайней степени барона — не самая блестящая партия. Прынцев с конями не будет.

— Так-то, если сложить дебет с кредитом, баронесса, может, и не такая уж змея. Не самую плохую участь выхлопотала для падчерицы. А то, что ещё и с пользой для себя — так это не самое бесполезное качество. И мы его ещё обязательно используем. Для меня и барона она, конечно, напрягаться не станет. И, вероятно, даже для Тео. Но уж ради себя-то попу оторвёт. Надо только разобраться в каком направлении.

Я задумалась о Лауре, вспоминая и сортируя всю скопившуюся на сей момент информацию о ней.

Молодая женщина, дочь зажиточных родителей — купчиха по-русски. Наверняка, малохольная мамаша, рассчёсывая роскошные косы дочки-красавицы, с раннего детства внушала девочке мысли о принцах и прелестях дворцовой жизни. (Ну, условно говоря.)

Но, видимо, принцы всё никак к ногам не падали, а замуж выходить давно было пора. (Насколько я помню историю — девочек в эти времена замуж выдавали довольно-таки рано. А Лаура окольцевалась, судя по возрасту Тео, только годам аж к двадцати.)

Поэтому, в конце концов, согласились и на барона. Однако, к тому моменту все молодые особи этого статуса, очевидно, уже закончились — разобрали менее привередливые невесты. Пришлось довольствоваться тем, кто остался — немолодым уже вдовцом, отцом Таис. Какая уж тут любовь-морковь?

А по факту ещё выясняется, что от баронства осталось одно название — розовые мечты о богатой жизни рассыпались в прах.

— И чего ж ты лапки-то свесила? — мысленно поинтересовалась я у мачехи, — Ну ничего, я тебя ещё заставлю тряхнуть родительскими генами.

Можно было бы объявить «потерявшей маму» мачехе войну миров. Но мне, по здравому размышлению, показалось это не правильным.

Во-первых, я в любом случае не проживу в этом доме всю заново дарованную мне жизнь. Но здесь останется Тео. И этот дом должен стать для него как минимум сытым и тёплым. К тому же функционировать в этом ключе и без моего присутствия.

А ситуация такова, что барон от дел самоустранился. Выходит, что полномочия он имеет, но не имеет амбиций, хватки, да и, прямо скажем, желания вытаскивать своё наследство из болота.

Марлен, конечно, имеет желание помочь и тащит на себе всё подряд. Но какие полномочия у служанки? Так что надежды здесь ни на кого нет.

Ни на кого, кроме, как ни странно, Лауры. У неё есть и хватка, и возможности. Это во-вторых.