Секреты серой Мыши (СИ)

Не смотря на то, что хозяина заранее известили о нашем визите, нас никто не встречал. Я всё-таки, пропустила напарника вперёд.

— Теофиль! — громко позвал Поль, продираясь сквозь донельзя захламлённый коридор. (Наверное, эту часть дома привычно было бы назвать именно так.) — Теофиль! У тебя гости! Ты где?

Я тихонько шагала след в след, боясь наступить куда-нибудь не туда или что-нибудь уронить.

Вокруг стояли какие-то пыльные мешки, на грубых полках, приделанных к стенам в полном бардаке валялись чучела неопознаваемых в полумраке животных, стеклянные сосуды, свисали ветхие тряпки, противно шелестели от малейшего прикосновения дурацкие веники…

Всё это, как пуховым одеялом, покрывала паутина, заросшая густым слоем пыли.

— Мама, может я пойду отсюда? — закралась предательская мысль, — Тут же дышать нечем.

Поль, как будто почувствовав мою неуверенность, сильнее сжал мою руку.

— Ух ты, а я и не заметила, что мы до сих пор «за ручку» идём. — подумала я и решила, что подожду ещё с побегом из этой пещеры «Мервина Злобного». Хотя нет! Так вполне себе мог бы выглядеть и старый гараж, в который веками свозился древний, ненужный хлам.

Мы наконец-то добрались до относительно широкой комнаты, в которой можно было даже распрямиться, не опасаясь задеть что-либо головой. В одиноком светильнике чадила оплавленная сальная свечка.

— А, это ты, Везунчик? — как старое дупло проскрипел наш хозяин, выползая из-за жутко заскрипевшей двери, расположенной на правой стене… «Зала»? — А где этот бездельник — Камиль?

За спиной Теофиля раздавалось громкое характерное бульканье, и в комнату хлынули миазмы дурно пахнущих испарений. Я, забыв про осторожнось, в порыве любопытства вытянула было шею, дабы получше разглядеть открывшуюся картину. Но алхимик тут же захлопнул дверь в «лабораторию» прямо перед моим носом. И зачем-то натянул на заметно растерявшую растительность макушку маленькую нелепую замызганную шапочку.

— Вот же хрыч плешивый! — подумала я.

Но на самом деле персонаж был настолько колоритным, что стоит описать его немного подробнее, чем это лаконичное определение выше.

Был он невысокого роста и совершенно невнятной комлекции, вследствие того, что тело его было щедро увешано большим количеством мятой одежды. Какой-то серый балахон, из под которого выглядывали широкие коричневые штанины, сверху нечто вроде тёмно-зелёной рубахи, на ней облезлая меховая жилетка и довершал этот фееричный прикид плотно обмотанный вокруг дряблой шеи заметно растянутый шарфик из грубой шерсти. (Ну, может, горло у человека болит.)

Возраст тоже с трудом поддавался определению. Явно не молод, но на дряхлого старика вроде не тянет.

На смуглом морщинистом лице его застыло желчно-ядовитое выражение. Сдаётся мне, что даже если этот плотно сжатый рот с тонкими, опущенными углами вниз губами, когда-нибудь и выговорит что-нибудь навроде «будь здоров», то интонационно это прозвучит исключительно как «чтоб ты сдох».

— А это что за… пигалица с тобой? — «учтиво» просипел хрыч.

— Мы по делу! — ляпнула я.

Хрыч перевёл взгляд водянистых серых глаз на меня и я почти пожалела, что мы вообще сюда припёрлись. «А ты смешная. Тебя съем последней», — читалось на его физиономии.

— Ладно тебе ужасу напускать, старый ворчун! — добродушно хохотнул Поль, Это мадемуазель Таис, и у неё к тебе дело. Так что хватит пугать девушку, да пошли обсудим.

Кажется, он себя чувствовал здесь вполне привычно. Ну то есть явно не впервой оказался в этом логове.

— Идите за мной. — проскрежетал алхимик (Ну точно, горло болит.) и повёл нас в ещё одно небольшое помещение.

В этой комнате было немного светлее и чище. К тому же в ней имелся стол со стульями.

В более ярком освещении Теофиль маленько перестал быть похожим на поросшего мхом зловредного колдуна-маразматика — вон и нос, вроде уже не такой здоровый и крючковатый, и брови не такиё лохматые…

— Чаю не предлагаю. Некогда мне, понимаешь, чаи гонять. Так что давайте сразу к сути. — ворчливо заявил он.

— Понятно. - подумала я и кратко изложила цель визита, — Мне нужна соляная кислота.

— Эвона как, значит. — пожевав губами, глубокомысленно изрёк старикан, — Ну, кто жертва — даже спрашивать не буду, а за заказом через неделю приходи.

Вот и весь «диалог».

— Кто приходи? Я приходи?! — в панике думала я, выгребая на выход, — Да чтоб я сюда… Да чтоб хоть ногой… И что значит, «кто жертва»? Матушки мои, таки, кислота же — яд!

— Это он что меня в отравительницы зачислил?! — вслух расхохоталась я, — Какая прелесть.