Секреты скандальной невесты

– От колыбели до могилы вы всего лишь собственность мужчины, – заявил он. – Вначале вами владеют отцы, затем продают лицам, предлагающим наибольшую цену. Затем мужья контролируют ваше поведение, оплодотворяют вас и надоедают, пока не устанут от вас, если раньше не сведут в могилу. Если вам повезет, этот чертов аристократ умирает первым.

– Но…

– Не будьте дурочкой. Вы не должны сомневаться в себе. Если бы Пимм хотя бы в малой степени обладал здравым смыслом, то воспринял бы ваш отказ как необходимость зализывать свои поганые раны. Или я единственный тип, кто понимает вас? Вы не должны испытывать сочувствие к мужчине, который мучает вас и шантажирует, даже если это сопровождается щедрыми обещаниями сделать вас герцогиней.

Глядя в сияющие гипнотическим блеском глаза, Элизабет почувствовала, что у нее возрождается уверенность, которая была ей свойственна два года назад.

– Что в тех письмах? – Роуленд наклонился к ней чуть ниже.

– Я не знаю.

– Что? – Глаза его сверкнули. – Вы живете под угрозой шантажа и даже не знаете, есть ли в них доказательства измены?

– Важно не то, что в них говорится, а то, от кого эти письма. – Она понизила голос. – Их написал мой дядя – генерал Филипп дю Кен.

– Ну да, вы родственница этого чертова командира лягушатников, – кисло произнес он. И в то же время на его лице не отразилось даже намека на неуверенность. – Так что вы собираетесь делать, чтобы выпутаться из этой гадкой истории?

Она улыбнулась. Она могла положиться, по крайней мере, на одного мужчину, который способен вести себя надлежащим образом. И, разумеется, она предпочитает в течение ближайших двух недель общество неблагородного бастарда, а не увенчанного наградами военного героя, у которого наблюдается склонность к шантажу.

Естественно.

В тот день, когда ей встретился настоящий принц, она приняла его за жабу.

– Знаете, Элизабет, – сказал Роуленд, не спуская с нее глаз, – вы мне нравитесь.

– Я вам нравлюсь, потому что никогда не просила вас помочь мне.

– Верно. – Он слетка отстранился, на его лице появилась полуулыбка.- Разве что во время свадеб.

– Да, – с раздражением сказала Элиза. – Но это не столько акт благородства, сколько возможность для вас получить награду.

– Это точно, – согласился он, и от уголков его глаз разбежались морщинки. Что ж, поскольку вы мне нравитесь, я дам вам отличный совет. – Он сделал паузу, чтобы усилить эффект. – Бесплатно.

– Да?

– Чтобы восторжествовала справедливость, вам необходима небольшая сердечная потеря.

Пульс у Элизабет участился.

– Что вы предлагаете?

– Вы умная женщина. Вы поймете это, когда будете со своими друзьями и вашим женихом в Виндзоре. – Глаза у него были полузакрыты – казалось, он испытывал боль, когда нагнулся для того, чтобы поцеловать её в лоб. Элиза ощутила исходящий от него пьянящий запах. – Я тоже там буду.

– О, я не знала, – пробормотала она.

Наступило неловкое молчание. Узел его белого льняного галстука был завязан просто, но умело. Она находилась так близко от Роуленда, что слышала биение его сердца. Она подняла голову. Он снова смотрел на нее, и на его лице читалась нерешительность.

Он с силой втянул воздух.

– Вы исполнены решимости, всячески осложнить себе жизнь? – Не дожидаясь ответа, он опустил голову, и его губы оказались совсем близко. – Черт возьми, я не могу оторваться от вас, как и этот чертов Пимм. Вы хорошо поступите, если уедете отсюда, Элизабет.

Она приподнялась на цыпочках и коснулась губами его губ. Желание прилило к каждой клеточке ее плоти. Страсть разлилась по венам, когда он обнял ее, заставив обвить руками его шею, и сжал ее бедра без какого-либо намека на деликатность.

Она вспоминала поцелуй под деревом тысячу раз на день. Он бледнел в сравнении с нынешней реальностью в тиши этого кабинета, когда крупные ладони скользили по бокам ее тела. У нее почти подогнулись колени, когда его пальцы нашли приют на сосках ее грудей.

Казалось, он обладал природным сочетанием качеств, которые способны были ввергнуть ее в блаженный транс. Она едва дышала, пока его ладони ласкали ее через тонкий шелк платья и хлопок рубашки. Элиза понимала, что поступает плохо, но не могла воспротивиться этому.

– О Боже! – простонал Роуленд, отдаваясь поцелую. Его пальцы ослабили ее лиф с большей легкостью, чем это сделала бы иная французская горничная. У Элизабет не хватило сил остановить его. Казалось, ее голос застрял где-то в глубине горла и не мог положить конец этой сладостной пытке.

А затем его теплые губы заскользили по ее шее, и щетина дневной давности царапнула нежную кожу. О, если бы Элиза могла остановить эти минуты, которые убегали прочь. Все казалось ясным. Все было правильно, все шло так, как и должно было идти…

Он со стоном приподнял ее и прижал к стен, его губы отыскали ее сосок, и теперь ручеек желания превратился в океан, который затопил Элизу.

Она горячечно задрожала, когда он стал мучить розовые соски языком, а затем принялся их сосать. Ее пальцы вонзились ему в шевелюру.