Секреты «Утраченного символа»

В первые века своего существования христианская церковь придерживалась примерно того же подхода к магии, как и всё римское общество в целом. Римское государство относилось к любым проявлениям практической магии с подозрением, так что преследования тех, кто занимался колдовством, пророчеством или чем-то подобным, были делом довольно распространенным. В то же время некоторые виды практической магии считались допустимыми: знахарством, предсказанием погоды и большинством проявлений природной магии негласно разрешалось заниматься до тех пор, пока практикующие не слишком углублялись в политику. Такое же положение дел, с учетом церковной политики, сохранялось и на протяжении большей части Средневековья.

С падением Западной Римской империи христианская церковь осталась практически единственным оплотом классической культуры в Западной Европе. Начиная с разграбления Рима вестготами в 410 году и заканчивая каролингским возрождением в начале IX века христианские монахи, монахини и представители белого духовенства выполняли великую задачу по спасению остатков греко-римской культуры, среди документов которых попадались и трактаты по магии.

Постепенно в новой христианской Европе стало действовать простое и довольно четкое правило: любой вид магии без упоминания нехристианских духов или языческих богов считался допустимым; если же в процессе магического действа призывались нехристианские духи или боги, то такая магия запрещалась или преобразовывалась в соответствии с положениями христианства. Это было сделать нетрудно, тем более что на смену языческим богам пришли многочисленные христианские святые, так что молитва, обращенная к Аполлону или Одину, без особых изменений переделывалась в молитву, обращенную к святому Аполлинарию или к святому Свитолду. Некоторые молитвы и обряды претерпели значительные преобразования, но некоторые оставались в практически неизменном виде. Например, в системе прорицаний «Жребии Астрампсиха», весьма популярной в период поздней Римской империи, были лишь заменены имена богов сходными именами святых, после чего она оставалась в равной степени популярной и в начале Средних веков.

В результате в Западной Европе возникла обширная традиция христианской магии, полностью допускаемая церковью и распространенная во всех слоях средневекового общества. Эта традиция включала в себя астрологию и другие формы предсказаний, погодную магию, сельскохозяйственную магию, знахарство и широкий ассортимент талисманов, амулетов и оберегов. Даже гоэтическая магия, подразумевавшая вызов духов и потому подпадавшая под запрет христианской церкви, в период Средневековья испытала сильнейше влияние христианства. Многие дошедшие до нас ритуалы не только включают упоминание христианских святых имен и символов, но и осмысляются исключительно в рамках средневекового христианства.

Эта христианская магическая традиция сохраняла свои позиции и оставалась довольно распространенной частью западной культуры до XIV столетия. После этого отношение к магии ужесточилось. Первым свидетельством тому стал ряд процессов против еретиков, единственным обвинением которых зачастую было обвинение в колдовстве и магии. Процесс против леди Алисы Кайтелер в 1324–1325 годах и сожжение итальянского астролога Чекко Дасколи в 1327 году ознаменовали собой начало широкого наступления на магию. На протяжении последующих четырех столетий это наступление разрасталось в своем масштабе и жестокости, пока не было казнено несколько десятков тысяч человек. Языческие историки называют этот период «эпохой сожжения».

В таких условиях выжить христианскому оккультизму было очень трудно. Инквизиторы и охотники на ведьм считали дьявольским любой ритуал, за исключением некоторых, специально оговоренных церковными авторитетами. Тот факт, что многие из обвиненных колдунов и ведьм в своих молитвах обращались к Христу и святым, не служил смягчающим обстоятельством. И всё же почти все оккультисты того времени утверждали, что придерживаются исключительно христианских взглядов.

Некоторые оккультные авторы в «эпоху сожжения» сурово осуждали колдовство в своих работах, проводя тем самым четкую границу между своим учением и народной магией того времени.

Другие критиковали охватившую общество истерию, а Корнелий Агриппа, автор наиболее важного труда по церемониальной магии эпохи Возрождения, даже прославился тем, что удачно защитил обвиненную в колдовстве женщину в суде.