Секреты Ватикана

Одним из ее первых шагов было возвращение из долгой, изнуряющей ссылки Луция Аннея Сенеки, самого блистательного из круга римских философов, тут же назначенного воспитателем и наставником Нерона. Одновременно она заставляет своего супруга и дядю, императора Клавдия, усыновить Луция Домиция, обретшего в этом качестве имя Тиберий Клавдий Нерон Друз Германик. Вслед за тем предстояло обеспечить Нерону сообразную его положению брачную партию. Едва юноше исполнилось шестнадцать, выбор пал на двенадцатилетнюю Октавию, дочь никем не оплакиваемой Мессалины. Насколько мы знаем, нрав девочки был далек от распутства ее матери.

Однако на пути к вожделенному трону Агриппина видит препятствия, которые никак нельзя сбросить со счетов. Во-первых, Клавдий, отметивший шестидесятилетний юбилей и хвастающийся завидным здоровьем. Во-вторых, Британник, робкий, замкнутый интроверт, которого вхождение Нерона в «семью» сразу же отодвинуло на вторые роли. Надлежало действовать быстро и решительно. Клавдий был отравлен грибами, до которых он был большой охотник. 13 октября 54 года семнадцатилетний Нерон был провозглашен императором с помощью толпы римлян и принимавшей участие в заговоре преторианской гвардии. Тацит сообщает, что, когда вечером того же дня, согласно военному уставу, трибун обратился к Нерону с просьбой назвать пароль для часовых, ответом ему было: Optima mater, то есть «лучшая из матерей» (Анналы, XIII, 2). В императорском дворце несчастный Британник теперь был совсем одинок. Там же вскоре он и погиб от яда, повторив судьбу своего отца.

Несмотря на юный возраст, император ведет себя с примерной скромностью. Достаточно упомянуть нашумевший эпизод, когда, будучи вынужденным подписать смертный приговор, Нерон воскликнул с горечью: «Лучше бы я никогда не научился писать!» Он поддерживает отношения с сенатом (у прежних императоров достаточно напряженные) на уровне безупречной корректности. В своей дебютной речи (мастерски написанной Сенекой) он заверяет патрициев, что согласился взвалить на себя императорскую ношу не только по воле армии, но и потому, что она (власть) была освящена сенатским авторитетом; говорит, что его молодость не была омыта кровью гражданских войн и семейных склок, отчего никаких обид он не питает; добавляет с нажимом, что поставит заслон коррупции и интригам. Поистине, Нерона дней прекрасное начало.

Кроме того, наступивший в государстве мир благоприятствует торговле, способствует росту стоимости земли и недвижимости, обеспечивает солидные доходы предпринимателям, берущим подряды на большие общественные работы, снижает до минимума уровень безработицы.

Сильнейший кризис обрушивается на Рим после убийства бедного Британника. Поскольку труп юноши, быстро ставший свинцово-бледным, выдает пагубное действие отравы, Нерон заставляет своих приближенных распустить слух, будто причиной смерти стал один из эпилептических припадков Британника, и приказывает немедленно сжечь тело на Марсовом поле. На Сенеку, знающего правду, возложена особая миссия — он должен соблюсти приличия и объяснить сенату причину столь поспешных похорон. Выдающийся интеллектуал оказывается в очередной раз на высоте: «Традиция предков наших, — заявляет он, — скрыть как можно скорее от взоров скоропостижные смерти и не продлевать боль отбытия хвалебными некрологами и чрезмерно пышными похоронами».

Агриппина поражена лютым постановлением сына: убийство Британника было совершено на ее глазах, в том же зале, где она сама отравила Клавдия. Теперь она убедилась, что Нерон в состоянии принимать серьезные решения самостоятельно и более не нуждается в ее советах. Вдобавок ко всему Нерон, пренебрегавший своей женой Октавией, прельстился вольноотпущенницей Аттой, которая совратила его своими искусными эротическими трюками.

Буквально через пару месяцев вся эта ситуация становится нетерпимой как для сына, так и для матери. Император теперь больше прислушивается к требованиям народа, чем к мнению лучшей из матерей. Но Агриппина все никак не угомонится. Она организовала его восхождение на престол, отравила мужа, чтобы приблизить это мгновение, а теперь неблагодарный сын фактически пытается отодвинуть ее в сторону. Сначала она пробует организовать несколько заговоров, направленных на убийство Нерона; потом, увидев безуспешность всех козней, обращается к другим средствам: пользуясь собственным шармом, она пытается совратить молодого человека, ею же самой порожденного. В свои сорок лет она все еще привлекательна и желанна, слывет непревзойденной мастерицей в любовных утехах и, как отмечает Тацит, привычна к любому бесчестью (exercita ad omne flagitium):