Секс без любви

— Когда ты спрашиваешь, — тут я понизила голос и сказала, подражая его манере, — у тебя или у меня, обычно это означает, в чьем доме будет секс.

— Так, значит, это от ворот поворот сейчас, но не навсегда?

Я рассмеялась.

— Почему бы нам не пообедать? Я тебе должна за два баскетбольных матча и одно субботнее утро.

— Договорились.

Хантер завел машину.

— Пообедаем. Но знай, что я ничего не потерял сегодня утром, к тому же… я заплачу.

* * *

Я не была голодна, поскольку во время игры схрумкала крендель.

— Салат «Цезарь».

Официантка повернулась к Хантеру, а тот посмотрел на меня.

— Тебе нравятся кальмары?

— Да.

— Возьмем жареных кальмаров.

— Хорошо.

Она нацарапала что-то в своем блокноте.

— А баклажаны любишь?

— Да, но я совсем не голодна.

— Я тоже. Давай поделимся.

— Ладно.

— Еще роллы из баклажанов.

— Эм-м… могу я отменить «Цезарь»? — спросила я официантку.

Она отошла от нашего столика, а я развернула салфетку и положила ее на колени. Потом отпила глоток воды под пристальным взглядом Хантера.

— Что такое?

— Ничего, — пожал он плечами, — просто смотрю.

— Прошу, не делай этого.

Он выгнул бровь дугой.

— Не смотреть на тебя? Знаешь, трудновато сидеть напротив человека, болтать с ним и при этом не смотреть на него.

— Имею в виду: не смотри на меня таким взглядом.

— Каким именно?

— Гадким и горящим.

— А если я горю?

— В состоянии мы пообедать как друзья? — тяжело вздохнула я. — Никаких разговоров о сексе, никаких завораживающих сексуальных взглядов, никакого давления.

— Попытаюсь. Но обещать ничего не могу — сама понимаешь, природа.

Мы дружно рассмеялись, и напряжение заметно ослабло. Все шло хорошо, пока не зазвонил телефон и на экране не высветился номер управляющего домом.

— Прости. Это управляющий. Не могу не взять трубку.

Взяла трубку в полной уверенности, что это Джимми — парень из техобслуживания.

— Алло?

— Привет, мой любимый квартиросъемщик. Наслышан, что тебе нужна помощь.

От голоса в трубке по спине побежала дрожь. Это был не управляющий. Это был кусок отбросов, который владел зданием, в котором я жила.

— О, привет, Дэймон. Сегодня утром я звонила управляющему. Проблема небольшая, не стоит беспокоиться. Не думаю, что тебе нужно хлопотать.

— Ты дома?

— На самом деле нет.

— В какое время вернешься? Приду взглянуть, как работает слив.

Неизвестно, когда Иззи вернется домой. А мне надо любой ценой попытаться не оставаться дома одной.

— Эм-м‑м… точно не знаю. Возможно, через несколько часов.

— Как насчет пяти?

Эх… Почему бы ему не поручить это дело управляющему? Как для любого другого квартиросъемщика.

— Это совсем пустяковая проблема, Дэймон. Джимми все сделает, когда освободится. Пока я могу попользоваться раковиной в ванной.

— Увидимся в пять.

— Могу опоздать.

— Позвони, когда вернешься домой.

С трудом подавив стон, я ответила:

— Хорошо.

Положив телефон, я не смогла скрыть своего расстройства.

Хантер выглядел обеспокоенным.

— Что произошло? Все в порядке?

— Помнишь, я рассказывала, как лучший друг моего мужа был настолько любезен, что помог найти место для жилья? Но в обмен на это решил, что может переспать со мной?

— Да.

— Так вот. Это был тот самый козел. Дэймон и есть владелец моего дома. Все время боюсь, что в квартире что-то сломается. Вместо того чтобы послать дежурную службу, Дэймон настаивает на том, чтобы явиться самому. Пока он не заходит слишком далеко, но все время пытается поцеловать и постоянно зовет на свидания. От этого мне не по себе.

Челюсть Хантера дернулась, что показалось мне чертовски милым.

— Поеду домой вместе с тобой. Пусть чинит раковину при мне.

— Это совсем необязательно.

— Обязательно. И пока не забыл: прости за то, что веду себя как нахрапистый мудак. Не замечал, пока ты не рассказала об этом парне.

— Ты вовсе не мудак, — улыбнулась я. — Может, чересчур напористый. Но это не одно и то же. Я всегда знала: если я тебе скажу нет по-настоящему, ты не будешь настаивать. Дэймон — совсем другое дело. Мне не нравится даже находиться с ним в одной комнате.

— Понятно, но я по-любому сейчас сбавлю обороты. Если захочешь быть мне больше чем другом, я тут как тут. Если нет — остужу свой пыл.

И хотя я именно этого и добивалась, и все шло к лучшему, мне почему-то стало грустно.

— О’кей, — выдавила я из себя улыбку.

Оставшаяся часть обеда была приятной, но что-то определенно изменилось. В разговоре появилась какая-то неловкость. Как только Хантер терял бдительность и расслаблялся, он начинал флиртовать. Но тут же осекался и сдавал назад. Как будто пытался дружить, но не знал, как это делается. В один прекрасный момент, когда Хантер водил пальцем по ободку стакана и не знал, о чем говорить, я спросила:

— Ты ведь никогда не дружил с женщинами?

Он оторвал взгляд от стакана.

— Разумеется, дружил. У меня множество подружек.

— Кто?

— Например, Анна.

— Она не подруга, а жена приятеля.

— Значит, или так, или так?

— У тебя есть незамужние подруги?

— Есть. На работе.

— Отлично. Кто же?

— Иногда обедаю с Рене из офиса. Она проект-менеджер.

— Она с кем-нибудь помолвлена?

— Не думаю.

— Сколько ей лет?

— Пожалуй, за шестьдесят, — пожал он плечами.