Секс без людей, мясо без животных. Кто проектирует мир будущего

Я провела здесь час, и мне уже ничто не кажется странным: мужские модели «вверх дном» (пара раздвинутых ягодиц с маленькими яичками), отдельная пара ступней за 350 долларов (для фут-фетишистов), даже полный стол «оральных симуляторов» (рты с раздвинутыми губами, с носами и глотками, но без глаз: «автоматическая handsfree-система удовлетворения для мужчин»).

Но в комнате дальше по коридору создают нечто поистине экстраординарное. Самое амбициозное творение Abyss зовут Хармони, и она — кульминация 20-летнего опыта Макмаллена в производстве секс-игрушек, пятилетних исследований аниматроники и искусственного интеллекта и сотен тысяч долларов из кармана самого Мэтта. Это ожившая RealDoll, кукла с характером, кукла, которая может двигаться, говорить и запоминать. Она — секс-робот. И после года переписки и звонков мне наконец разрешили с ней познакомиться.

Дакота от нее в восторге. «Это точно наша самая грандиозная затея», — говорит он, широко раскрыв глаза. Он специально вернулся на учебу, чтобы пройти курс по робототехнике и искусственному интеллекту и научиться программированию в надежде, что однажды Мэтт допустит его до работы над Хармони. Пока что она все еще прототип, и возиться с ней могут только члены команды RealBotix.

— Я сейчас скажу Мэтту, что вы готовы с ним встретиться, — говорит Дакота и ведет меня по последнему длинному коридору этой экскурсии.

***

Мэтт Макмаллен сидит за столом перед двумя огромными плоскими мониторами. Рядом с клавиатурой лежат маркер, вейп, прозрачный скотч и пара силиконовых сосков. Он встает и пожимает мне руку. Учитывая, как мне его преподносили, я ожидала, что он будет выше. У него очки Prada в толстой оправе, татуировки на костяшках, идеальные зубы и те самые узнаваемые скулы — похож на красивого эльфа в черном худи. В 20 лет Мэтт пел в нескольких гранж-группах. Теперь, когда ему ближе к 50, в нем до сих пор чувствуются уверенность и лихость рок-звезды, харизма, о которой, думаю, мечтают покупатели его кукол. Мэтт привык, что журналисты от него без ума. Я сажусь с другой стороны стола, а он откидывается в кресле, чтобы рассказать мне историю появления Хармони.

— В детстве я очень увлекался наукой. Но еще я очень увлекался искусством. Так что, наверное, в каком-то смысле все удачно сложилось, — начинает он. Мэтт закончил художественную школу в начале 1990-х, перепробовал разные подработки и однажды, оказавшись на фабрике по производству хеллоуинских масок, узнал о свойствах латекса и трехмерном дизайне. Он начал экспериментировать у себя в гараже. — Я обнаружил, что скульптура — это мой вид искусства, — говорит Мэтт так, будто он Роден, а не создатель «Реального члена 2». — Меня потянуло к работе с фигурами, настоящими телами, а дальше я оттачивал мастерство с женскими формами. Я делал много скульптур женщин, но они были меньше, не в полный рост.

Его произведения выставлялись на местных арт-шоу и комикс-­конвентах. «Выставочные каталоги всегда составлялись в алфавитном порядке, так что я придумывал крутое слово на букву А со второй Б — так и появилось Abyss». Название, которое только что казалось столь загадочным и интригующим — «бездна», — оказалось не более чем уловкой, чтобы у Мэтта была фора перед конкурентами.

Скоро Мэтт увлекся идеей создания настолько натурального ростового манекена, чтобы прохожие не могли с первого взгляда отличить его от человека. Он выложил фотографии своих творений на самодельной веб-странице в 1996 году, надеясь получить отзывы друзей и других скульпторов. Это были первые годы интернета, в сети как раз начали формироваться сообщества фетишистов. Стоило только запостить эти снимки, как ему начали массово поступать странные сообщения. Насколько анатомически верны эти куклы? Они продаются? Можно ли заниматься с ними сексом?

— Я ответил на несколько первых и сказал: «Ну, вообще-то они не для этого». Но таких вопросов приходило все больше и больше, — рассказывает он. — Мне никогда и в голову не приходило, что люди будут платить тысячи долларов за куклу, которую можно использовать как секс-игрушку. Прошел год, пока я наконец не понял, что на свете куча людей, готовых платить такую сумму за очень реалистичную куклу. Так что я решил поддаться течению и начал бизнес, где мог и быть скульптором, и продавать свое творчество в каком-то смысле.

Мэтт перешел с латекса на силикон, чтобы куклы казались реалистичнее: силикон более эластичен и на ощупь почти как человеческая кожа. Сперва он брал 3 500 долларов за куклу, но когда осо­знал, насколько трудоемким будет процесс, стал поднимать цены. Спрос стал таким массовым, что пришлось нанимать сотрудников. Мэтт вырос, остепенился, женился, завел детей, развелся и снова женился. Теперь у него пятеро детей в возрасте от двух до семна­дцати лет, с разной степенью понимания того, как их отец заработал свое состояние.