Секс для науки. Наука для секса

Интересно заметить, что тигриный пенис часто добавляется в крепкое вино или бренди — что само по себе может иметь смысл, если человек страдает от повышенной тревожности. «Непосредственно перед сексом, — говорится в заметках Earthtrust, — человек должен выпить и заморить червячка». Судя по всему, я слишком долго сидела над «Наукой о лекарственных веществах», поскольку, прочитав это, представила себе человека, принимающего червячка, словно аспирин. Не такой уж неправдоподобный способ: похожая на червя голотурия, как и почти все другие создания на земле, формой напоминающие пенис, по слухам, является афродизиаком[67].

Что до меня, я начала с рецепта, приписываемого Аристотелю. Видимо, под влиянием какого-то античного каталога съедобных птиц автор начинает свой перечень восстановителей потенции с «фазанов, вальдшнепов, горных жаворонков, дроздов, черных дроздов, молодых голубей, воробьев, куропаток, каплунов». Наконец, дичь уступает место главным возбудителям эрекции: «водяной кресс, пастернак, артишок, репа, спаржа, засахаренный имбирь, желудь, лук-порей, моллюски». Все это должно употребляться «на протяжении значительного времени». В какой-то момент их эффективность, вероятно, подвергалась сомнению — когда люди начинали страдать ожирением и секс интересовал их уже не так сильно, как следующая порция горных жаворонков.

У доктора Су есть приятель, который владеет в Тайпее магазинчиком, торгующим средствами традиционной китайской медицины, и доктор любезно согласился доставить меня туда для полевого исследования. Никаких мошонок в продаже не было, а разновидность пениса оказалась только одна — оленья. Очень похоже было на олений рог, но доктор Су настойчиво твердил, словно диктуя письмо: «Пенис оленя». Хозяин исчез в задней комнате и вернулся со стопкой закрытых крышками картонных коробок, словно продавец обуви времен моей юности. Морские коньки, окаменевшие устрицы, обломки оленьего рога, зубы динозавра. «Просто потому, что они твердые», — фыркнул доктор Су. Последнее лекарство, которое принес хозяин, было связкой сухих листьев, заостренных, как птичьи клювы, и перевязанных красным шнуром. «Козел ест этот лист и спаривается сто раз в день», — перевел доктор Су. Хозяин протянул мне пучок листьев.

— Спасибо, — сказала я, — но на самом деле мне это не нужно. — Я обернулась к доктору Су. — Объясните ему, что я просто провожу исследование.

Какой-то мужчина весело оглядел магазин и подошел к нашей группе.

— Попросите его «Формулу императора», — посоветовал он.

Доктор Су объяснил, что один император из династии Цин в поисках средства от импотенции или, может быть, просто проводя исследование отправил 400 молодых мужчин и женщин на труднодоступный остров и велел им «попробовать все листья и позабавиться». Мужчина и доктор Су обменялись несколькими словами по-китайски. Мужчина смотрел на меня и улыбался.

— Я просто провожу исследование...

Доктор Су успокоился, удостоверившись, что я поняла беспомощность традиционной китайской медицины в лечении эректильной дисфункции.

— Ни одна формула, — сказал он, — не сравнится с виагрой.

Виагра здесь, на Тайване, имеет интересную историю (и интересное название «вэр эр ган», которое мне переводили различными способами — «мощный и твердый», «крепкий и прочный как сталь» и — мое любимое — «крутой и горячий»). За неделю до того, как таблетки должны были официально поступить в продажу — неофициально, на черном рынке, они к тому времени уже продавались и пользовались спросом — защитники прав женщин вышли на улицы Тайпея, протестуя против их появления в магазинах. «Виагра нарушила семейную гармонию и привела к внебрачным связям, поскольку жены не могли удовлетворить сексуальные запросы своих мужей», — приводит слова одного защитника женского здоровья малазийская Sunday Sun. Цитируется также некий гинеколог из тайваньского адвентисткого госпиталя, где работает доктор Су. Этот гинеколог призывал врачей не выписывать виагру, пока пациент не предъявит письменное разрешение от жены.

Позже я узнала, что выпуск виагры в США вызвал сходный протест у фракции женщин Америки. Мейка Лоу, автор книги «Восход виагры», цитирует пять или шесть писем к Энн Ландерс. Эти настроения более или менее похожи на те, что сопровождают товары неизвестных марок в Абилине, штат Канзас: «Пожалуйста, передайте этим самодовольным ученым и большим фармацевтическим компаниям, что надо искать лекарство от рака, а не разрушать жизнь миллионов женщин, которые заслужили отдых». Хотя Ландерс отвечала, что такие женщины представляли маленький процент почты по поводу виагры, эти письма предполагают, что подключение небольшой терапии было бы не такой уж плохой идеей.