Секс, еда и незнакомцы

Достаточно провести немного времени в этих лишь отчасти демаркированных пространствах, чтобы начать ориентироваться в различиях на самых разных уровнях. Есть разные виды хасидов, которые, опять же, различаются костюмами. На рынке некоторые из них используют звукоусиление для рекламы своей группы, традиций или продуктов, а также, возможно, для того, чтобы заглушать конкурентов. Объявления на продуктовых лавках рекламируют соответствие стандартам, которые предъявляют отдельные авторитетные раввины. Лишь раз обратив на это внимание, потом начинаешь замечать и другие указания на иудейскую систему ритуальной чистоты в отношении пищи, одежды и гендера. Классификационные системы, структурирующие гендерные отношения, менее очевидны, но нельзя сказать, что они отсутствуют в этом событии. Предполагается, что соблюдающие мицву женщины в общем будут следовать правилам, предписывающим избегать контактов во время менструации. Напоминания об этом есть на сайтах, к которым обращаются во время подготовки к паломничеству, – возможно, их целевую аудиторию составляют потенциальные посетители, не так последовательно соблюдающие запреты. Подобным образом потомкам храмовых священников, коэнам, также напоминают, что, поскольку им надлежит воздерживаться от контактов с могилами и мертвыми, эпицентр хиллулы – не самое подходящее для них место (например: Chabad-Lubavitch Media Center 2012).

Итак, есть разные иудеи (например, мужчины и женщины; общины, существующие в различных географических, этнических и культурных контекстах; придерживающиеся разных систем запретов разной степени строгости; мистики и торговцы) и разные действия, направленные на участие или избегание. Эти и другие отмеченные выше особенности составляют весь комплекс хиллулы. Одни иудеи прикасаются к могилам, другие этого избегают, третьи намеренно прикладывают красные нитки к могилам (чтобы те приобрели целительные или защитные свойства), а четвертые порицают эту практику как «иностранную» магию или идолопоклонство. Что же тогда иудаизм? Есть практики, которые могут иметь место в Мероне во время хиллулы, и есть такие, которые могут иметь место только в Мероне во время хиллулы. Другие практики (благотворительная раздача еды, состригание волос, танцы с ведущими раввинами) могут происходить в другое время и в другом месте, но, видимо, имея место здесь и сейчас, они интенсифицируются. Мерон и хиллула особенны именно набором этих элементов (или наборами, принимая во внимание разные установки, ожидания и переживания участников) и имеют смысл благодаря тому, что соединены связями с другими временами и другими местами. Установить, что именно обладает таксономической или классификационной значимостью в вопросе определения иудаизма или еврейства и/или определения религии, непросто. Нам следует несколько больше узнать об иудеях и чистоте.

Воображаемый храм и текстуальная близость

Иудеи считают, что Тора (авторитетный свод законов и традиций) была дана Моисею на горе Синай в письменной и устной/акустической формах. Письменная часть – библейский текст, особенно Тора в смысле Пятикнижия Моисеева. Устная форма собрана в текст Мишны и Талмуда. Это, вероятно, совсем неочевидно для наивного или неподготовленного читателя этих текстов. Мишна и Талмуд читаются во многом как записи споров авторитетных раввинов эпохи поздней Античности. Это, впрочем, истинно не в большей мере, чем то, что эти тексты представляют собой запись услышанного Моисеем на горе. Это любопытная двойная фикция – утверждается, что это тексты Моисея и читаются они как раннераввинистические, однако в реальности это проект, над которым целенаправленно трудились раввины, жившие значительно позднее. Тем не менее для понимания Торы в обеих ее формах важно вжиться в эту фикцию, воздержаться от неверия и стремиться к близости с ее миром.

Более того: вопреки археологическим и историческим свидетельствам, библейская Тора утверждает, что у народа Израиля существовал только один храм. Мишна и Талмуд почти полностью игнорируют тот факт, что этот храм был разрушен за столетия до того, как они были написаны. Буквальное прочтение предполагает, что храмовые службы продолжали происходить – и генерировать почти все значимые моменты повседневной иудейской жизни. Во многих важных отношениях религия Израиля и наследующий ей иудаизм являются воображением храма и всего, что храм предполагает. Для касты священнослужителей разработаны правила поведения – их полагается усердно изучать и воспроизводить. Библейские тексты вращаются вокруг (фиктивно единственного) храма.