Читаем Секс и эротика в русской традиционной культуре полностью

Секс и эротика в русской традиционной культуре

А. И. Никифоров , Б. П. Кербелите , Ольга В. Белова , Т. А. Агапкина , Т. А. Листова

С Нерзавода в Онохой —Хоть на девкам харахорь,С Онохоя на Олочи —Растеряли все олочи,А с Олочи на Ключи —Хоть на девкам хохочи.А с Ключей на Луговуху —Луговуха стоит в яме,Огорожена тремя буквами.С Луговухи в Ишагу —Разворочила шугу.С Ишаги на Домосовку… Борщовку.Домосовка на бугре —По четыре на дворе.А с Борщовки в Домосовку,Домосовка на бугре —По четыре на дворе.С Домосовки на Аргуни…Ой, потом:Комора стоит на рынке —Утонула она в крынке.

Ой… А там в Тарасянку, и в эту Слюдянку, и в Федосову, и в Усть-Уров, и Илья и вся. Все кругом и в Нерзавод приехала. Ой, не дай Бог че. Все соромчина.

Песенный текст, схожий по содержанию со стихотворением «С Нерзавода в Онохой», записан А. А. Макаренко в Пинчугской вол. Енисейской губ. в начале XX в.:

Богучаны при угоре,Красны девки при уборе:Груди выставят вперед,На них зарится народ.Ярки стоит в яме —Изукрашена бл<ядя>ми.Пинчуга стоит в горе —По три б<ля>ди на дворе.[697]

НА МОРОМСКОМ МОСТУ

На Моромском мостуДогонял мужик пизду.Он на крылья наступил,С пизды бороду слупил.Он нарвался на таку,Он согнул свой … в дугу.У начальницы самойОбросла она травой.Траву выкосили,Ее выбросили.Коршун крякал над углом,Мужик плакал над яй. … Всяка бяка…Напряла,Его поклепала.Он побожился,К ней приложился… Ой, хватит!

Мотив «пизда на мосту», с которого начинается стихотворение «На Моромском мосту», встречается в многих песенных текстах:

1

…Хуй сел на мудеИ поплыл по воде,Догнал пизду на железном мосту.Бил, бил, колотил,Всю пизду разворотил.

2

Шла барыня по мосту,Полна пизда хворосту.Барыня, барыня!Сударыня барыня.

(1, л. 395, № 8)

3

…По мосту-мостуПровели в Сибирь пизду —Крепко скованную,Ошельмованную!

(1, л. 405, № 22)

См. также 4, с. 112–113, № 12; с. 130, № 37.[698]

Несмотря на близость к песням, особенности исполнения «Еле-еле…», «С Нерзавода в Онохой» и «На Моромском мосту» — речитатив без мелодического сопровождения, — не позволяет отнести их к песенному жанру.

Записывая «Еле-еле…» в 1987 г. в д. Карабула Богучанского р-на Красноярского края от К. Е. Рукосуева, мы не спрашивали у исполнителя — пелся этот текст или просто произносился. Но сразу же после «Еле-еле…» он рассказал два стиха частушечного типа, что, на наш взгляд, может косвенно указывать на песенную природу первого текста. На вопрос, знает ли он какие-либо песни, К. Е. Рукосуев ответил, что не поет, но, видимо, из-за его преклонного возраста. Уже работая с М. С. Федореевой в с. Аргунск Нерзаводского р-на Читинской области, мы спросили, от кого и в каком виде она слышала «С Нерзавода в Онохой» и «На Моромском мосту». По ее словам, она выучила их еще в детстве от старика, который исполнял эти тексты как стихотворные произведения для детей во время отдыха на сенокосе.

Близость записанных нами «фольклорных эротических стихов» к песенным текстам XIX–XX вв. позволяет сделать предположение, что еще в конце XIX — начале XX столетия они исполнялись как песни. Переход от песенного к речитативно-стихотворному исполнению произошел уже на позднем этапе их бытования из-за забывания мелодики или же просто отказа от нее (как, видимо, в случае с «Еле-еле…»). Это вполне объяснимый процесс, так как мелодия песен имела скорее всего частый, плясовой характер и несла в основном ритмообразующую функцию. Потеря мелодического сопровождения не привела к полному исчезновению текстов, она перевела их в иную форму бытования, что способствовало возникновению нового жанрового образования, близкого к прибауткам, потешкам и другим фольклорным жанрам стихотворного типа.