«Представляешь, — похвасталась мне автомобилистка Аня, — недавно я стояла возле своей машинки рядом с театром Франко. На меня смотрели ВСЕ — и проходящий мимо строй солдат, и известные артисты».
Да, мечта, интрига, загадка — воистину адская смесь!
Ни одна секс-бомба, шествующая по пешеходному тротуару, никогда не затмит проезжающую мимо. Пусть даже «пешеход» будет на три порядка краше «водителя» — та, что за рулем, все равно покажется более прельстительной. Сработает автоэффект № 3. Прекрасное видение, проносящееся мимо из неизвестности в неизвестность, — объект ускользающий. А значит, с точки зрения мужской психологии, самый желанный. Провоцирующий исконный охотничий инстинкт: догнать, поймать, поразить. Недаром дамы, заполучившие в свой арсенал четырехколесное орудие соблазна, нередко замечают: во-первых, с ними пытаются познакомиться гораздо чаще, во-вторых, качественный уровень соискателей возрастает на несколько порядков.
Как-то в магазине к нам с Анютой прицепился веселый балагур. Но когда, перешучиваясь с ним, мы добрели до своего авто, мужчина неожиданно резко изменился в лице и, прошептав: «Ой, извините, я не знал, что вы на машине.» — моментально ретировался. Он счел себя недостойным!
Мужчина на «девятке» никогда не пристанет к мадемуазель на «мерседесе». Ведь она — уже не она, а представительница некой неведомой, сладкой жизни, вызывающая уважение и преклонение. Зато сама «сладкая жизнь» на «вольво» и джипах начинает подобострастно заигрывать с ней.
И наконец, не психологический, а крайне реалистический фактор, который, однако, помогает женщине всегда оставаться совершенной «загадкой и мечтой». Машина избавляет прекрасный пол от самого страшного его бича — «житейской бытовухи». Все счастливые обладательницы автомобилей щеголяют с очаровательными дамскими сумочками. Их не обременяют ни кульки с покупками, ни тяжеловесные портфели с бумагами, ни глобальные косметички. Даже в тридцатиградусную жару они выходят из своих высококлассных авто с кондиционером свежие, словно с рекламы мороженого. Даже в лютый мороз они не напоминают закутанных в шубы эскимосов. Их ноги никогда не устают от каблуков и не знают тяжеловесной обуви на меху. До поздней осени водительницы носят элегантные лодочки, зимой — легкие сапожки.
И очаровательная женская ножка, появляющаяся из открытой дверцы машины, несмотря на всю киношную растиражированность данного приема, всегда действует безотказно, заставляя всех мужчин, находящихся в радиусе ста метров, позабыв дела и долг, следить за развитием этого захватывающего сюжета!
Трагедия вечернего платья
Как-то раз я купила себе в Париже вечернее платье. Я влюбилась в него мгновенно, увидев на манекене в витрине, и еще больше — увидав свое отражение в зеркале. Оно не было умопомрачительно-роскошным, вызывающе открытым, эпатажно-дорогостоящим, разящим наповал. Напротив — узкое, любовно облегающее фигуру, длинное — до пят, с воротником под горло и открытыми плечами, мерцающее благородным синим блеском. Этот наряд подкупил меня своей скромностью, ненавязчивой элегантностью и классическим фасоном, обещающим не выходить из моды ближайшие двести лет. И я подумала, что буду выглядеть в нем элегантно и достойно на любом киевском тусе — как девушка, знающая себе цену и умеющая одеваться в соответствии с моментом.
Момента, которому бы соответствовало мое скромное вечернее платье, я жду до сих пор. Потому как оказалось: куда ни пойдешь — я буду смотреться в нем слишком нескромно.
Не верите? Признаюсь, я тоже далеко не сразу смирилась со столь безысходным положением вещей (во всяком случае, вечерних). Едва лишь распаковав чемоданы и вытащив на свет свое парижское приобретение,
Отправиться в гости? Некорректно. Наверняка испортишь настроение хозяйке дома, одетой куда проще тебя. Да и остальные проникнутся не восторгом, а убеждением, что ты просто неприкрыто провоцируешь внимание знакомых мужчин.
На дискотеку? Для этого наряд нужно было укоротить минимум вдвое. А совершить подобное кощунство рука не поднималась.
В театр? Эту страшную мысль я отбросила сразу. Как завсегдатаю местных премьер, мне было совершенно точно известно: обитель Мельпомены и Талии — заведение крайне демократическое. Это только в кино Ричард Гир объяснял «Красотке» Джулии Робертс, мол, в оперу неприлично ходить без бриллиантов, перчаток выше локтя и сверкающих театральных сумочек. В нашу же, имени Тараса Шевченко, народ заявляется в чем попало, включая спортивные костюмы. Про русскую и украинскую драмы вообще молчу: там гардероб театралов представлен во всем диапазоне национальной драмы. Придешь в брюках и свитере — не ошибешься, благополучно смешаешься с толпой. Хочешь оттениться на ее фоне изысканностью и благородством — надевай строгий деловой костюм. Окружающие сразу смотрят на тебя с уважением. Но если в каком-то месте он, не дай бог, блестит — уже начинают тихо коситься. Не то чтобы с осуждением — с сомнением и любопытством.