Секс, любовь, шизофрения?

-Так надо со мной спать, чтобы плохие сны не снились, – опять похохотала я.

Странно, но Лева зациклился на ревности и измене. Говорит, что убьет, если узнает.

–Так тебя же посадят в тюрьму.

– Ну и что, мне незачем жить, если тебя не будет.

Говорит строго, в глазах страшное выражение, мороз по коже. Никогда я не думала об измене. Как он может об этом говорить, когда я вся до капельки принадлежу лишь ему.

Прочла стихи, они оказались так созвучны моей душе, что я тут же отправила милому.

Город проснулся, и вновь суета

Льётся по улицам, словно вода,

Глядя в окошко, я вдруг понимаю:

Как мне сегодня тебя не хватает.

Солнце поднимется чуточку выше,

Краем своим зацепившись за крышу,

Вряд-ли оно по лицу угадает,

Как мне ужасно тебя не хватает.

Небо, с глубинной своей синевою,

Кажется морем и свежей волною

Странную-странную мысль навевает:

Знаешь, тебя мне опять не хватает.

Ну и пусть, что не ответил, главное, прочел и почувствовал меня.

Совсем немного оставалось до Нового года. К празднику я хотела подарить ему перчатки для водителя. Часто утром, садясь в морозную машину, он смеялся, что руки могут примерзнуть к рулю. Перчатки не надевал, они были громоздкими. Я же выбрала из тонкой кожи и с дырочками на косточках, в таких ездят байкеры. Надеялась, что теперь каждое утро он будет чувствовать тепло, которое пришло от меня. Очень беспокоилась, что заказ придет поздно, металась в офис, находившийся за тридевять земель, на такси, но не безрезультатно. 28-го я имела подарок, красиво упакованный в замшевый мешочек.

А Лева готовился к операции на нос. Тихо страдал о последствиях, и тему эту старался в разговорах не поднимать. Я подбадривала и успокаивала его, говорила, что только потерпи немного и кончатся твои многолетние страдания. В строении его носа были отклонения и порой он не мог дышать, что его страшно мучило и пугало, думаю. Ведь если человек не может дышать, он может умереть .

В последний рабочий день перед новогодними праздниками уходила с работы с тяжелым сердцем. Дома чистота, маленькая елочка сверкает огнями и игрушками как в детстве, в холодильнике много вкусной еды, а что ждет меня дальше страдания– метания или счастливый праздник, я не представляла.

Дочь уехала в турпоездку, а я приду сейчас домой, сложу рученьки и буду сидеть ждать с моря погоду? Нет, буду как Мюнхаузен вытягивать себя из тоски и болота сама. Пойду сделаю маникюр, педикюр, может и настроение поднимется. Но в сумке затрезвонил телефон и голос Левы спросил:

– Ты где?

– Иду с работы.

– Где именно?

– На первом Брайтоне.

– Стой там.

Голос был неласковый. Не зная, чего ждать, остановилась. Вскоре подъехал он, я села, поехали ко мне домой. На заднем сидении лежали пакеты с вкусно пахнущей едой.

– Какие у нас планы?– отважилась спросить у дома.

– Сберись быстро и едем ко мне.

– Но я хотела сходить сделать маникюр …

–Нет, я не буду ждать.

Я знала, что его переубедить невозможно. Покидала в пакет вечернее платье, туфли, украшения и пошла вслед за пасмурным дружком.

Следующий день мы убирали квартиру, стирали, готовили еду, все практически молча. 31-го он тоже был молчалив и задумчив, не объясняя причины. Продуктов не было, я не знала что делать. Когда уже стемнело, он надел старую куртку, в которой можно было выгуливать собаку, если бы она была, буркнул, пошли. Оказалось, поехали в магазин. Купил шампанское «Мадам Клико» , я кое– какие овощи, фрукты и вернулись.

Изломала всю голову , что приготовить на праздничный стол. Лева никудышный едок, он ест медленно и как бы нехотя, только потому, что надо. Лук – не дай бог попадется, то не буду, это не буду. Придумала все– таки пару блюд, надеялась понравится. Захватила из дома свечи, салфетки красивые, еловую веточку. К полуночи переоделась в длинное вечернее платье, надела серьги, колье , накрыла на стол и позвала Лёву. Он лениво оторвался от монитора и прошел в кухню, в майке и спортивных штанах трехсотлетней давности, пузырившихся везде, где только можно.

– С Новым годом, здоровья тебе,– его тост был краток, как удар меча.

Я переминала в душе все плохое и держалась, держалась от слез, от непонятного его поведения, от ненужности самой себя в этой квартире.

– Выглядишь как королева,– с усмешкой сказал Лева.

А что я должна была тоже надеть трусы и майку в новогоднюю ночь?– хотелось мне задать вопрос.

Мы посмотрели вспышки салюта над Манхеттеном несколько минут и побрели спать , именно спать. Худшего праздника у меня не было.

Первого утром я собрала свои котомки и мы поехали в Бруклин. Танюша с Сашей, наши горные друзья пригласили на обед, но Лёва отказался: он ехал к детям.