Секс, ложь и фото

Не доезжая до угла, я тоже выключила мотор и прислушалась. До меня донеслись приглушенные голоса — мужской и женский. Я вышла из машины, осторожно прикрыв дверцу, и подкралась к углу дома. То, о чем говорила парочка, я не слышала, до меня долетали только обрывки фраз. Но голоса были до боли знакомые, впрочем, как и фигуры. Тусклый свет единственного фонаря, затерянного среди полярного мрака и тишины этой заброшенной улицы, все-таки попадал на стоявших перед аркой мужчину и женщину.

Я напрягла слух, но смысл слов по-прежнему ускользал от меня. Я поправила свой «Никон» и сильнее сжала в кармане пистолет. Девушка засмеялась. Невинный глупый смех проститутки в условиях безжизненной улицы и прямо-таки кладбищенского мрака звучал зловеще. Я почувствовала озноб и противную дрожь в руках. «Спокойно! — скомандовала я себе. — Без паники».

Наконец я решила подойти ближе. Прижавшись спиной к стене, я смогла перебежать до следующего дома, напоминавшего нежилой барак. Веселенькое местечко!

Теперь я имела возможность слышать, о чем треплются Шилкин и Алла.

— Но это же полный абсурд, — кокетливо хихикнула проститутка, — привозить меня сюда. Что-то новенькое. Ну ты-то всегда мог удивить, впрочем, как и позабавить.

Я поняла, что Алла «приняла на грудь». В «Гриве», что ли, наклюкалась или это ее Шилкин напоил, чтобы легче было… Что-то я не заметила, чтобы Алла, перед тем как сесть в машину, пошатывалась.

— Пойдем, — нетерпеливо, как мне показалось, произнес Шилкин, — у меня сегодня со временем ограничено.

— Нет, постой, что ты это со мной так неаккуратно? — с пьяной обидой воскликнула Алла.

— Тихо ты, — бесцеремонно прикрикнул на нее Шилкин, — людей разбудишь.

Я выглянула из-за стены дома и увидела, что Шилкин, взяв Аллу под локоть, пытается ее протолкнуть под арку, ведущую во двор.

— Людей! — загоготала Алла, — а может, б…ей? — срифмовала она, но Александр, как видно, был не настроен шутить.

— Иди, иди, — с силой толкнул он Аллу под арку.

Я знала его голос и все присущие ему интонации. Эта не предвещала ничего хорошего.

— Да подожди ты. — Алла повисла у него на руке. — Каблук за что-то зацепился. Так что же, — с насмешкой произнесла она, когда справилась со своим каблуком, — ты меня сегодня не будешь фотографировать? Просто секс?

Шилкин сделал резкое движение, в результате которого Алла исчезла из поля моего зрения, оказавшись в арке. Она бурно, но, как мне показалось, игриво запротестовала. Шилкин последовал за ней.

Я метнулась к повороту, где только что стояли Алла и Александр. Когда я доскакала до него и заглянула под арку, глазам моим открылось зрелище любовной горячки. Прижимая Аллу к грязной стене пролета, Шилкин целовал ее с не меньшей страстью, чем меня в машине. Но ревности я не почувствовала. Скорее удивление, сродни тому, научно-популярному, какое испытываешь, смотря по телевизору «В мире животных», где речь частенько заходит о безумной сексуальной активности больших кошек.

Когда первый порыв Шилкина иссяк, Алла принялась заливисто смеяться.

— Молчи, — зажал он ей рот ладонью.

Александр задрал ей юбку, которая и так ничего почти не прикрывала. Я видела клочок белой кожи на Аллином бедре и более темное пятно на ней — руку Александра. На миг меня пронзило чувство неловкости. Точно я подглядываю за парочкой в замочную скважину. Но уйти я не могла.

— Ну почему обязательно здесь, — пробовала еще упрямиться проститутка, — можно было хотя бы в машине, — добавила она, едва не задохнувшись от очередного поцелуя.

Из фильмов и из книг я знала, что большинство мужчин занимаются с проститутками только сексом и избегают целовать их. Шилкин в этом вопросе представлялся продвинутым демократом. Я улыбнулась.

— А чем тебе здесь не нравится, на свежем воздухе? — с усмешкой произнес он.

Несмотря на иронию, это была реплика, произнесенная мужчиной, охваченным вожделением. Я узнала дрожь этого голоса, его своеобразную интонацию.

Исполненные страстного ожесточения движения Александра не могли меня обмануть. Алла заметалась, застонала, потом принялась как-то жалобно и протяжно повизгивать. Я отвела глаза.

Заключительным аккордом были несколько грубых рывков. Алла затихла. Александр застегнул брюки, оправил пальто и посмотрел на Аллу. Его руки потянулись к ней, чтобы обнять ее.

В рассеянном свете фонаря я увидела благодарную улыбку Аллы, точно это для нее была не работа, а самая что ни на есть любовная лихорадка.

Она ластилась к Шилкину, как сытая кошка к хозяину. Наконец его твердый, как осколок льда, голос отчеканил:

— Сколько?

«Черт, — подумала я, — может, я здесь действительно лишняя? Взбрело же в голову!»

— Ну зачем ты так сразу, — с упреком простонала все еще разгоряченная недавней близостью Алла, — пойдем, где живет твой приятель?

— Сколько? — настаивал Шилкин.

— Всего? — наивно спросила Алла.

Эта реплика словно послужила Шилкину условным сигналом. Его руки, которые перебирали рассыпанные по плечам Аллины пряди, незаметно подобрались к ее шее и сомкнулись на ней.

— Что-о… — захлебнулась Алла.

А вот и мой выход! Я быстро шагнула в проем арки.