Читаем Секс на заре цивилизации. Эволюция человеческой сексуальности с доисторических времен до наших дней полностью

Поскольку подобные перекрёстные отношения так важны для укрепления общества, отказ от них может привести к проблемам. Антрополог Филипп Эриксон, описывая племя матис, подтверждает это: «Распределённое отцовство. не только теоретическая возможность. Внебрачный секс не только широко практикуется и дозволяется, но во многих случаях обязателен. В браке или нет, но моральный долг каждого – ответить на сексуальные призывы троюродных-четвероюродных братьев/сестёр противоположного пола, реальных или номинальных, под страхом прослыть сексуальным скупцом, а это у матис – нарушение этических норм, посерьёзней какой-то там неверности» (курсив добавлен авторами)102.

Прослыть сексуальным крохобором – это нешуточное дело. Эриксон описывает одного молодого человека, который часами скрывался в хижине антрополога, прячась от пылкой кузины, чьи приставания он не мог бы отвергнуть согласно общественным нормам, если бы она его нашла. Хуже того, во время их праздника татуировки иметь секс только с одним, постоянным, партнёром просто запрещено под страхом серьёзных наказаний, даже смерти103.

Но если S. E. Ex. играл такую огромную роль в поддержании доисторических сообществ, то наверняка можно найти следы такого бесстыдного поведения по всему миру, в прошлом и настоящем. Мы их нашли.

Женщины племени моаве славились вольными привычками и нежеланием быть привязанными к одному мужчине104. В Британии железного века Цезарь (да-да, тот самый Цезарь) пришёл в ужас, увидев, что «Десять и даже двенадцать мужчин имели общих жён… особенно братья»105. В течение трёх месяцев жизни на Таити в 1769 г. капитан Джеймс Кук и его команда нашли, что таитяне «удовлетворяют любые желания при всём народе». В отчётах о первом кругосветном путешествии Кука, впервые опубликованных в 1773 г., Джон Хоксворт писал о «молодом человеке, почти шести футов росту, который исполнял ритуалы Венеры с маленькой девочкой около 11–12 лет в присутствии нескольких наших людей и большого скопления местных. Они не видели в этом ничего непристойного или неподобающего, но, напротив, как полагаем, всё происходило в полном соответствии с традициями этого места». Некоторые пожилые островитянки, наблюдавшие за этим любовным представлением, выкрикивали что-то – очевидно, советы девочке, но та, как писал Кук, «хоть и была крайне молода, [в них] похоже, не очень нуждалась»106.

Самуэль Валлис, ещё один капитан, проведший некоторое время на Таити, докладывает: «Женщины в основном очень привлекательны, некоторые просто красавицы, но их добродетель не выдержит искушения гвоздём». Восхищение таитян железом было так велико, что фактически гвоздь можно было обменять на секс с женщиной. Когда Валлис собрался отплывать, почти вся команда спала на палубе, потому что у них не осталось гвоздей, чтобы подвесить гамаки107.

На островах Тробриан по сей день проходят праздники сбора ямса. В это время группы молодых девушек бродят по острову в поисках мужчин из чужой деревни, чтобы «изнасиловать» их. По ритуалу, если он не удовлетворит их, они якобы откусят ему брови. Древние греки наслаждались сексуальной свободой и восхваляли её на празднованиях Афродиты и Диониса. В Риме последователи культа Бахуса устраивали оргии не реже пяти раз в месяц. Многие острова южной части Тихого океана по сей день знамениты своей свободой сексуальности, несмотря на усилия поколений миссионеров по насаждению морали и стыда108. Многие современные бразильцы пускаются во все тяжкие во время ежегодного карнавала, принимая участие в ритуале внебрачных сексуальных связей, известном как sacanagem. По сравнению с ним представления в Нью-Орлеане и Лас-Вегасе несколько меркнут.

НА ОСТРОВАХ ТРОБРИАН ПО СЕЙ ДЕНЬ ПРОХОДЯТ ПРАЗДНИКИ СБОРА ЯМСА. В ЭТО ВРЕМЯ ГРУППЫ МОЛОДЫХ ДЕВУШЕК БРОДЯТ ПО ОСТРОВУ В ПОИСКАХ МУЖЧИН ИЗ ЧУЖОЙ ДЕРЕВНИ, ЧТОБЫ «ИЗНАСИЛОВАТЬ» ИХ.

Хотя, возможно, некоторые читатели будут удивлены, узнав о горячем участии женщин в таких мероприятиях, давно уже ясно, что источники женской сексуальной сдержанности, скорее, культурные, нежели биологические, хотя Дарвин и другие предполагали обратное. Более пятидесяти лет назад исследователи в области сексуальности Клелан Форд и Фрэнк Бич заявляли: «В тех сообществах,

где нет двойного стандарта в сексуальных вопросах, где допускаются множественные связи, женщины пользуются случаем так же охотно, как и мужчины»109.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное