Секс, наркотики и экономика. Нетрадиционное введение в экономику

Оба говорили о том, что если спрос на товар растёт гораздо быстрее предложения, то цена поднимается. Эколог остановился на этом утверждении. Предположение же экономиста, позднее подтвердившееся, состояло в том, что в ответ изменится и поведение людей. Высокие цены сами по себе сократят спрос. Они побудят поставщиков производить большее количество — добывать больше руды или искать новые запасы, — потому что убыточное прежде производство станет прибыльным. Это подвигнет остальных предпринимателей на поиск альтернативы дефицитным товарам и на освоение новых технологий. Так, в телефонных кабелях медь заменили стекловолокном, на автомобили больше не ставят дорогие хромированные детали и т. д. Хотя в краткосрочной перспективе количество специфического товара может, быть ограниченным, в долгосрочной перспективе способность человечества к адаптации и изобретательности делает ресурсы практически бесконечными.

Таким образом, экологи в своих часто вызывающих раздражение призывах к монополии высоких моральных принципов не всегда правы. Я бы даже сказала, что обычно они не правы. Большинство из них ничего не знает о фундаментальных экономических принципах, и это их совершенно не беспокоит. Подобная безграмотность обрекает многие их политические советы на провал.

Однако это не значит, что они не нравы всегда. Ведь вполне возможно, что изменение климата происходят из-за человеческой деятельности, а точнее из-за использования энергии, в результате которого в атмосферу выбрасывается двуокись углерода (СО₂). Окружающая среда слишком сильно загрязнена, и это наносит вред здоровью и благополучию человечества. Большинство экономических инноваций продолжает реализовываться, а об их влиянии на окружающую среду и не задумываются. Другими словами, экономисты не замечают некоторые экологические внешние эффекты, вызванные экономической деятельностью, до тех пор, пока движение «зелёных» вновь не привлечёт внимание общества к этому вопросу.

Ирония состоит в том, что загрязнение окружающей среды является хрестоматийным примером внешних эффектов. Фабрика, выбрасывающая в атмосферу загрязняющие вещества, перекладывает на окружающих материальные затраты, во много раз превышающие расходы владельцев, которым не приходится платить за это. Так, например, из-за загрязнённого воздуха, вызывающего многие виды астмы, падают цены на дома вокруг фабрики, и домовладельцам приходится, таким образом, «платить» за загрязнение окружающей среды. Домашним хозяйствам и предприятиям, расположенным на этой загрязнённой территории, приходится много платить за очистку воды из загрязнённых рек и водоносных горизонтов. Доля виновной фабрики в затратах на очистку мизерная. Поскольку фабрика не оплачивает внешние издержки, то она продолжает «перепроизводство» загрязняющих веществ, а все связанные с этим расходы перекладывает на потребителей.

Окружающую среду загрязняют не только фабрики и электростанции. Все домашние хозяйства выбрасывают огромное количество отходов, а водители индивидуальных транспортных средств производят огромное количество выбросов в атмосферу. От пролетающих над нами самолётов и водителей, включающих на полную громкость радио на дорогах, исходит шумовое загрязнение. Жители города Таксон, шт. Аризона, жаловались на световое загрязнение от электрического освещения по ночам. Каждый из нас осложняет жизнь окружающим, если приходит в многолюдные места, присоединяется к дорожным пробкам или посещает переполненные картинные галереи.

Существует ещё один известный пример проявлений неэффективности рыночного механизма, которые отражаются на состоянии природной среды. Это — трагедия общественной собственности. Почему в мире численность косяков некоторых океанских видов рыб сократилась до опасного уровня, но при этом нет недостатка в цыплятах? Ответ таков: рыба принадлежит всем, а куры — частным владельцам. Если бы вся рыба в океане принадлежала какому-нибудь мировому диктатору, он бы стал следить за тем, чтобы не было чрезмерного вылова рыбы, чтобы сохранить ресурсы для будущих продаж. Он повысил бы цены, потому что ему приходилось бы вкладывать средства в поддержание численности ресурса с идеально неэластичным предложением.

У частных рыболовов нет причин ловить меньше рыбы, потому что их участие в проблеме невелико. Если несколько рыбаков добровольно сократили бы свой улов, это не решило бы проблему, а сами они пострадали бы от того, что другие рыбаки «проехались бы за их счёт» (т. е. воспользовались бы их самоограничениями).