Читаем Секс, смерть и галоперидол. Как работает мозг преступника. Судебная психиатрия как она есть полностью

ПРОБЛЕМА И РЕШЕНИЕ

Был еще один случай, смешнее. Лежали у нас в отделении две женщины. Приличные, при мужьях, не молоденькие – обеим около пятидесяти лет, довольно ухоженные, образованные, каждая со своей нелегкой историей.

И обе с конверсионной симптоматикой: одна с блефароспазмом (не могла открыть глаза – веки не слушались), а вторая с нижней параплегией, то есть с параличом обеих ног. Ну, обе, конечно, прошли неврологическую диагностику, чтобы исключить реальные проблемы с точки зрения неврологии, – а то мало ли, не дай бог пропустить инсульт. В общем, пришли врачи к выводу, что обе здоровы физически, но у каждой расстройство личности. Отделение женское одно, причем основная масса пациенток – психотичные, с такими в палате жить не сахар: они то не спят ночью, то ведут себя как-то не так. И поселили мы их в одну палату вместе, чтобы они могли умные разговоры разговаривать. И даже ключ им дали от палаты.

А надо сказать, что в отделении у нас был график дежурств пациентов по столовой – каждая палата в свою очередь должна была посылать представителя в пищеблок за завтраком, обедом или ужином и готовить столовую к приему пищи – столы накрывать и все такое. Конечно, с помощью санитарок, но тем не менее хоть какая-то активность, в больнице ведь главная проблема – скука, заняться нечем. Сами посудите – утром встал, таблетки выпил, что дальше? Ну два раза в неделю психотерапевтические группы – это сорок минут. Ну телевизор посмотришь, ну покуришь, а дальше? Короче, больные любили ходить за едой. К тому же добросердечные поварихи дежурным чего-нибудь вкусненького подкидывали обычно.

Ну и вот, долго ли, коротко ли, а пришла очередь нашей «нормативной» палаты идти в пищеблок. А там одна не видит, а вторая не ходит. Дилемма… И тут наша заведующая отделением (психиатр с гигантским опытом, надо сказать, она еще инсулиновую терапию застала – рассказывала нам байки про нее) принимает гениальное решение. Заходит она к ним в палату и говорит, мол, девочки – как хотите, а надо нас всех накормить. Ибо такова ваша миссия на этой грешной земле, и без вашего похода в пищеблок разверзнутся хляби небесные, прольется дождь из огня и серы и вообще Ктулху пробудится. Ктулху фхтагн!

Ну ладно, про Ктулху это я придумал, но суть в том, что она их замотивировала… и они начали ссориться. Одна говорит: «Ты иди, ты ходячая!» А вторая: «Нет, ты иди – ты зрячая». Страсти накалялись, а через пять минут мы зашли в палату и увидели: орут тетки друг на друга матом, обе стоя на своих двоих и с широко раскрытыми глазами. Забыли, так сказать, о своих бедах на фоне остроты текущего момента.

Надо заметить, что в результате обе выписались, написав общее благодарственное письмо – люди вежливые, интеллигентные.

Как видите, конверсионную симптоматику всегда можно как бы «перевести» с языка тела на язык желаний и импульсов, и именно этим она интересна. Встречается практически только у истероидов, а поскольку этот вид расстройства личности проявляется почти исключительно у женщин, то и конверсионная симптоматика тоже. Есть классическая теория, основанная на работах Фрейда, которая описывает ту самую «конверсию», происходящую в подсознании. Не буду утомлять читателя подробностями, но хочу отметить, что до сих пор никакого нового или хотя бы более полного понимания этого необычного феномена не появилось.

Перейти на страницу:

Все книги серии Тайны профессионалов

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза