Секс-трафик

Полковник откинулся на спинку стула и выпил остатки бренди. Стукнул по столу, и рядом сразу же возникла Комфорт со стаканом бренди и двумя бутылками пива.

Он поймал ее, когда она повернулась, чтобы уйти в бар.

— Подожди, Комфорт, ты мне нужна. Иди и дожидайся меня наверху. Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала. Ты же моя любимица. Всегда была. Ты ведь это знаешь, да?

Комфорт улыбнулась и кивнула. Полковник провожал ее глазами, пока она не скрылась из виду. Она неохотно передала свои обязанности другой девушке и пошла наверх, в квартиру Полковника.

Глава 69

Полковник сидел на кровати, прислонившись к ротанговому изголовью. Это не давало ему заснуть. Все его тело было в поту. Костлявая грудь часто поднималась и опускалась. Он покусывал губы изнутри и постоянно облизывал. Комфорт стояла у изножья кровати и ждала. Майя сидела в углу комнаты. Он смотрел на Майю и гладил свой член, который постепенно затвердевал.

— В чем дело, Комфорт? Ты какая-то напряженная.

Комфорт уже сообразила, кто такая Майя. После встречи со Средой она очень забеспокоилась, и постепенно все сошлось: она вспомнила лицо девушки, которую когда-то называла подругой. Она видела, как Брэндон вынес завернутое в простыню тело Среды, и догадалась, что он направляется к оврагу. Было ясно, что останки несчастной сожрет зверье с болот. Ее охватила печаль, печаль и отчаяние, и дикий гнев, от которого сердце стремительно забилось. Этот гнев всегда жил в Комфорт, вот почему ей удалось побить Орешка. Нахлынули воспоминания о ее ужасном детстве, об отце, который бил и насиловал ее, и о Полковнике, который пользовался ею как игрушкой, а затем выбросил. Немногие приятные воспоминания юности все были связаны со Средой, с их играми, с тем, как девочка постарше о ней заботилась вплоть до того дня, как ее спасли. Среда ушла, а Комфорт осталась. И теперь она ненавидела Полковника больше, чем когда-либо. Она взглянула на Майю и увидела себя такой, какой она сидела перед ним на стуле много лет назад.

— Знаешь, кто приходил меня навестить? — Он улыбнулся. — Помнишь Среду?

Комфорт знала, насколько опасно врать Полковнику. Она молча кивнула.

— Думала ведь, что больше ее не увидишь, когда священники ее забрали, так ведь?

Она опять покачала головой.

— Никто и никогда не сможет от меня убежать, Комфорт. Ты должна это знать. Теперь она полностью расплатилась за то, что ослушалась меня. Иди сюда, Комфорт. Иди ко мне. Ты давненько не спала в моей постели, и у меня давно уже не было маленькой девочки для игр. Она не кажется тебе знакомой, Комфорт?

Комфорт повернулась и взглянула на сидящего в углу комнаты ребенка. Кивнула.

Он рассмеялся.

— И что теперь случится с маленькой Майей? — Он посмотрел на нее. Она не отвела взгляда. — Полагаю, я должен вырастить ее как свою собственную дочь. Но ведь она и есть моя собственность. Вы все моя собственность. — Он засмеялся. — Я возьму ее так же, как взял ее мать и тебя.

— Пожалуйста, Кано, пожалуйста. Умоляю вас.

Стоило ей выговорить эти слова, как Комфорт поняла, что переступила границу. Теперь она смотрела в красные глаза дьявола.

Он слегка подвинулся на кровати, лег удобнее. Он погладил свой пульсирующий член через шорты. Наркотик всегда вызывал у него эрекцию, ничуть не хуже, чем когда он был подростком. Он требовал облегчения, но теперь на это уходило много времени.

— Я сегодня добрый, Комфорт. Раздевайся и иди сюда.

Комфорт послушалась — голая залезла на постель и встала около него на колени.

— Повернись. Хочу попробовать, такая ли ты на вкус, как когда была ребенком.

Комфорт повернулась к нему спиной и перебросила одну ногу через его колени. Взглянула на Майю. Девочка пряталась за стулом. Она видела ее расширившиеся от ужаса глаза. Полковник вцепился в бедра Комфорт и захватил ее гениталии ртом. Комфорт крепко закрыла глаза. Рот у него был жестким, всегда жестким, даже язык был злым и агрессивным. Он опустил руку, стянул с себя шорты и сбросил их с постели ногой.

— Без рук. — Он сунул член ей в рот. Затем взял веревку, завел руки Комфорт назад и связал их. — Только рот.

Член у него был твердый и огромный. Она не могла открыть рот достаточно широко, чтобы полностью вобрать его.