Секс в армии. Сексуальная культура военнослужащих

Сексуальная культура дифференцировалась, половые взаимоотношения высших чинов стали отличаться от таковых среди низших чинов. Но на это потребовалось время. Распутство, сексуальное насилие, перверсии были свойственны прежде всем военнослужащим. И лишь со временем некоторые проявления сексуального поведения офицеров табуировались, оставляя послабления для солдат. В семьях ряда офицеров, например, допетровских времен «любовь супругов по большей части холодна, преимущественно у богатых и знатных, потому что они женятся на девушках, которых никогда не видали, а потом, занятые службой, принуждены оставлять их, оскверняя себя гнусным распутством на стороне.

А славянские воины (позднее – казаки) прославляли «вольницу» и участвовали в народных гуляниях, где гедонистические проявления в вопросах сексуальных взаимоотношений особо почитались. Народные обычаи допускали изрядную вольность в обращении полов и свои меры в борьбе за нравственное половое поведение. Например, у донских казаков супруг, которому почему-то не нравилось поведение супруги, выводил ее на общественную сходку, ставил посреди круга перед атаманом и всем обществом и объявлял во всеуслышание, что жена ему уже больше не нравится. После этого муж оборачивал жену кнутом и объявлял ее свободною в «силу супружеской власти». Брошенную таким образом женщину каждый стоявший на сходке мужчина имел право схватить, и она должна была беспрекословно считаться женою схватившего ее, который брал ее на свои заботы и попечения иногда только «до дня новой сходки».

Сексуальная культура в русской армии формировалась под пристальным вниманием христианства, и в первую очередь – православия. За столетия существования этой религии заветы и предписания Библии менялись от доброжелательного отношения к полу (в период Ветхого Завета, в католицизме, армянской церкви) и почтения к женщине (положение Девы Марии – матери Христа в трудах теологов Климента Александрийского, Франциска Салези и др.) до навязывания доктрины аскезы, мужской доминации, негативных установок относительно супружества, секса (трактовки Нового Завета, утверждения Фомы Аквинского относительно гомосексуализма, мастурбации и вожделения, противных природе верующего).

Надо заметить, что военное духовенство не всегда являлось примером в соблюдении религиозных предписаний. В пост некоторые священники до того умерщвляли свое тело, что даже больные «не принимают лекарств; но как только кончился пост, они погружаются во всякого рода распутство, причем более на гуляк, чем на монахов, похожи; пьяные шалят на улицах и, лишившись всякого стыда, нередко предаются там же сладострастию»32.

Военнослужащие русской армии обязаны были венчаться у священника только своего полка. В случае развода на виновного офицера церковь накладывала взыскание – «всегдашнее безбрачие». Военное духовенство при заключении браков офицеров с девушками, исповедующими иную веру, требовало подписку о том, что «она не будет поносить или склонять через прельщение, угрозы и иным способом супруга в другую веру; что дети будут крещены и воспитаны в православной вере». Иностранец женился на русской женщине только с личного разрешения государя императора. Причем при заключении брака на территории Финляндии, например, мальчики воспитывались в православной вере отца, а девочки – матери33.

О половых проблемах военнослужащих говорить было не принято, и вспоминали о них обычно в случаях распространения венерических заболеваний,так как зараженными часто являлись солдаты и матросы, прибывавшие на побывку и квартировавшие по деревням. Нижние воинские чины, расположенные по деревням на зимних квартирах, по закону должны были быть осматриваемы врачами, но так как «…собрать батальон, расположенный иногда по целому уезду, в одно место в зимнее время очень трудно, а врачам, имеющим занятия при лазаретах, почти невозможно делать частые поездки по ротам, то солдаты, не будучи осматриваемы и скрывая свою болезнь, распространяют в деревнях сифилис»34.

Как и простой народ, они посещали самые худшие дома терпимости или довольствовались теми бездомными, развратными, пьяными женщинами, которых всегда можно было отыскать в кабаках, харчевнях, при фабриках, заводах, в больших артелях и т. п. «Матросские» жрицы любви имели татуировки с военным фрегатом, спасательным кругом и якорем, маяком – картинами морского быта, и с рисунками бессовестно-циничного содержания.