Секса не будет

- А потом что? - смотрю на него, и, кажется, что он врет. Прокручиваю память, а его там нет, но как я не запомнила?

- Ты извинилась, - он открывает дверь. - Одно слово всего: простите. Ты Вику дальше понесла, а я пропал, идиот, вслед залип. Первый раз тогда твой голос услышал.

- Да ладно, - хихикаю. - Надо было как в школе звонить и трубку бросать.

- Не сообразил, - улыбается.

- И как я тебя, классного, тогда не разглядела?

- Не смотрела, - он наклоняется касается губами губ. - Тебе ведь не нравятся такие парни. Когда самооценка в небесах. Поэтому я мимокрокодил был. Зато щас, - обнимает и прижимает к машине.

Как я люблю целоваться.

Кто это придумал, дайте ему премию в раю.

И всякие бонусы.

Какие ещё там есть награды - все отдайте, требую!

Мне классно, и не парит дождь. И куда мы едем тоже плевать. Мой водитель, пусть рулит во всем. Почти.

Ночью я за штурвал. Не обсуждается. Добьюсь рулить самой.

Паркуемся у кафешки с ярко-синей вывеской, белые буквы приглашают на бизнес-ланч.

- Голодный, - комментирует Сергей. - Подкрепись? - поворачивается, чмокает в щеку. - Пока я щедрый.

- А так-то ты жмот? - хлопаю дверью, через машину к нему. - Я ведь тебя плохо знаю. Подарков не даришь, ужин напополам и такси после секса самой заказывать?

- Откуда познания скупердяйской натуры? - он поднимает бровь. - Антоша вроде не жадничал?

- Обязательно напоминать?

- Да ладно, - он широко улыбается девушке-хостес, пропускает меня вперёд. Она тоже лыбится, и сразу попадает на моё ревнивое сравнение. Русые волосы, натуральные на вид, фигура песочные часы и приличный бюст, макияж так же натурель, и в форменных юбке и блузке она очень красивая.

Но мне хватает ума судить объективно, мы разные. Она из тех, кто моментально вызывает мужской интерес, а я больше похожа на неформатных моделей, аристократичная бледность и анорексичная худоба, если художественным языком. И эта расхожая фраза, что мужчины на кости не бросаются - вранье, я живой пример кучи комплиментов нам, угловатым, как подросткам, но привлекающим внимание самобытностью.

Успокаиваю себя, да.

Все же комплекую, когда у некоторых титьки размером с мою голову.

Два зала, в одном столики и стулья, во втором мягкие оранжевые диванчики. Идём на диван, он двигает меня к стене и садится рядом. Открыв чёрную кожаную папку с меню, говорит:

- Вообще, я люблю подарки дарить. Это прикольно, когда человек радуется. Что будешь? Пиццу?

- С грибами. И салат.

- С опятами.

Знает меня, вдоль и поперёк. Изучаю его, подперев рукой щеку. Чуть выше на стене крутят по телику музыкальный клип, попса о любви. И так в тему. У певицы голос проникает прям в нутро. Музыка её работа, но согласна с “легенда разрушена, я обезоружена, ведь ты очень нужен мне, нужен мне, нужен мне”.

Ему приносят солянку и сосиски в тесте. Ест одну за другой. Любит выпечку. В фруктовый чай высыпает четыре сахарных пакетика. Часто вытирает губы и пальцы салфетками. Лениво следит за роликами по телевизору. Долго жуется. Губы блестят.

Мне надо ещё больше деталей. Не могу себе запрещать его исследовать, я учёный, а он какая-нибудь редкая порода, морская глубина, с рифами, и он мой мир теперь. Вода заволакивает.

Помню лето. Купалась один раз, но так, что на всю жизнь. Пришли с Антоном на дикий пляж, там где все голые тусуются. Вечером уже, собиралась гроза, а люди собирали вещи. Я стеснялась, сняла только верх от купальника, под волосами грудь не видно. А когда в озеро зашла, бросила Антону трусики. Водой скрыта. Он не пошёл купаться, а я плавала. Сначала на нас сыпали пошлость, парочка свингеров звали к себе в гости, ждали, когда я выйду из озера. Но потом заискрила молния, и хлынул ливень, и озабоченных смыло с пляжа. И всех, мы одни остались. У берега старый поддон и дырявая лодка, Антон прятался там от дождя, а я плавала, наедине со стихией, небо чёрное, вода чёрная, гремит и льет и я словно часть природы, у меня кольцо соскользнуло и в пену, в пучину, навсегда. Так впечатляюще, по какому-то наитию сняла ещё одно кольцо и кинула в бурю, в тот момент мистика со всех сторон зажимала - вот мой дар, тебе вода, забери, взамен прошу благосклонности твоей.

И все сбылось, похоже. Он здесь, со мной, мне его подарили, и даже не представляла, что такое может быть.

Фантастичнее вымысла.

- Подавлюсь, если будешь так смотреть, - он улыбается.

- Как на счёт интереса? - отпиваю кока-колу. - Когда получил, что хотел, эмоции слабее?

- К тебе? - он усмехается. - Победа означает либо врага, либо будущего союзника. Ты мне враг?

- Нет, мы вместе.

- Сама ответила, - он делает глоток чая. - Как в фильмах американских, клятва у священника.

- И пока смерть не разлучит?

- И после.

- Пафосно звучит.

- Тебе кажется, - он наклоняется.

Целую. Он двигает локтем и роняет стакан с газировкой мне на колени. Почти пустой, но все же коричневое пятно расплывается на и так испачканных серых брюках. Он изображает сожаление - картинно прикладывает ладонь ко рту.

- Ох, какая неприятность.

- Ты специально?

- Нет, так жалко, - встаёт, тянет меня за руку. - Надо срочно замыть. В туалет.

В глазах пожар, и мне жарко.