Сексология в письмах (Опыт психотерапии по интернету в сексологии)

Rombik продолжает: «Что же касается мысли Бейлькина о том, что гомосексуалы нуждаются в лечении неврозов, связанных с гомосексуальностью, то в современной сексологии и это положение отвергнуто: проблемы, комплексы и неврозы связаны не с самой гомосексуальностью как таковой, а с отношением общества, с гомофобией и так далее и тому подобное. Именно поэтому в современной сексологии НЕ употребляют устаревший термин "эго-дистоническая гомосексуальность" (подчеркивающий внутренний разлад "патологичного", не способного примирить свое эго со своей гомосексуальностью, гомосексуала, в отличие от "непатологичного" эго-синтонного), а используют современный, более корректный термин "дисфория сексуальной ориентации" (подчеркивающий, что корень всех проблем, подобно случаю гендерной дисфории, лежит в обществе, в его неприятии, а не в "патологичности и неспособности себя принять и примириться" самого гомосексуала, и что основой страдания является не "эго-дистоничность", а всего лишь недовольство своей сексуальной ориентацией…».

Концы с концами не сходятся и тут. Термин "эго-дистоническая гомосексуальность" предложил Зигмунд Фрейд, человек, заслуживающий доверия отнюдь не в меньшей мере, чем те психологи, что гордо претендуют на монополию в трактовке феномена однополого влечения, но слабо знакомы и с медициной, и с нейробиологией сексуальности. Суть, однако, не в терминах, а в понятиях, которые в них вкладываются. Да, увы, мир, несправедлив по отношению к лицам с нестандартной сексуальностью, они подвергаются дискриминации. Но дело в том, что одни и те же притеснения и обиды вызывают у одних "дисфорию сексуальной ориентации", нередко угрожающую суицидом; у других – уродство характера (так называемое "хабальство"); у третьих – невротическое поведение в форме промискуитета с присущими ему аддиктивностью и ритуализацией; у четвёртых – жестокие панические атаки; у пятых – комбинацию из перечисленных невротических расстройств плюс коитофобию с исчезновением эрекции при попытках выступить в сексе в активной роли; у шестых – депрессию; зато седьмых они практически обходят стороной. Исходя из этого, есть ли у нас право объяснять все проблемы геев кознями их гетеросексистского окружения? Так ли уж ни при чём личностные особенности индивида, вступившего в противоречие с миром инакочувствующего большинства? Подобным образом рассуждает лишь тот, кто ни в малейшей степени не знаком с фундаментальными положениями психиатрии и сексологии. И потому не в его силах постичь суть той или иной психогенной ситуации, заметить неповторимые особенности психологического конфликта, найти пути преодоления невроза.

Rombik прав, утверждая: «единственным эффективным лечением является не "лечение гомосексуальности", не попытки её подавить или изменить, а помощь человеку в адаптации и принятии себя как есть». Но кто способен оказать ему помощь в достижении этих целей? Сам Rombik, по-видимому, думает, что геям будет вполне достаточно рациональных разъяснений, изложения модных взглядов на гомосексуальность и лозунга «Радуйтесь жизни в полной мере!». На деле же речь идёт о необходимости длительной трудоёмкой коррекции невротического развития, о лечении всевозможных фобий, панических атак и т. д. Полноценную лечебную помощь способен оказать лишь профессионал–сексолог либо психотерапевт, имеющий опыт работы с сексуальными неврозами. Но тут-то и зарыта собака – Rombik, то ли по незнанию, то ли под влиянием собственных невротических комплексов облыжно приписывает сексологу коварные планы лечения гомосексуальности у мифических «"краевых" геев». Словом, он и сам запутался, и геев обманул.