Наличие у А. тяжёлого психогенного расстройства сомнений не вызывало. Обследование выявило, что "сифилома" была мнимой – в области ануса обнаружился геморроидальный узел. Отрицательный ответ реакции на сифилис, полученный вскоре, и вовсе должен был успокоить А., если бы речь шла только о сифилофобии. (Невротический страх заболевания сифилисом – не редкость у пациентов сексологического кабинета). Между тем, оставаясь печальным, он поведал грустную тайну своей жизни.
С подросткового возраста А. панически боится разоблачения своей инверсии и с трудом избегает гомосексуальных соблазнов. Тогда он дружил со сверстником, с которым они вместе онанировали. Позднее им пришла мысль о половой близости; пару раз они её осуществили. И тут друг неожиданно с презрением обругал и их гомосексуальные акты, и "педерастические наклонности" своего приятеля. Порвав дружеские отношения с А., он тут же завёл себе подружку.
Из всех чувств, пережитых пациентом, ему запомнился панический ужас, с которым он ждал, что о его гомосексуальности станет известно подружке приятеля, а та раструбит о ней всему свету. С тех пор А. избегает однополых контактов, как чёрт ладана, лишь изредка уступая соблазнам. Между тем, несмотря на все его ухищрения, предательская гомосексуальность бросается людям в глаза. Неспроста же он ловит обращённые к нему пристальные взгляды прохожих!
Из женщин он был близок лишь с женой; они счастливы в браке и любят двух своих детей. Радуют А. и перспективы его служебного роста. Но всё отравляется ожиданием катастрофы: либо он не удержится от очередного соблазна, а это приведёт к скандалу и разоблачению; либо о его "извращённости" проболтается кто-то из бывших партнёров; наконец, его порок может стать неуправляемым и А. покатится по наклонной плоскости. Всё это висит над его головой дамокловым мечом в течение всей жизни.
Я успокоил коллегу. Для психотерапевтического экспромта была использована шкала Кинси. По ней мы вместе с пациентом установили истинное соотношение его гомо- и гетеросексуальной активности. Оказалось, что ни о его "
извращённости", ни о грядущей "педерастической деградации" и речи быть не может. Что же касается предательской гомосексуальной внешности, то она – плод его тревожного воображения; враждебно-презрительное отношение со стороны окружающих – явная ошибка в интерпретации подлинного положения дел. Словом, пациента удалось успокоить, но, его гомосексуальная тревога может вспыхнуть в любой момент с новой силой».Сексолог обычно имеет дело с гомосексуальными пациентами, у которых страх перед собственной инверсией или её разоблачением не сопровождается бредом или галлюцинациями. Как правило, речь идёт о тревоге, которая наблюдается у многих геев, часто определяя клиническую картину их невротического развития. Если невротическая гомосексуальная тревога подобного пациента принимает крайние формы, то она может носить приступообразный характер с вегетативными нарушениями (так называемая "паническая атака").
Истории с Ильёй и Фазилем внесли демонстрирует коренную разницу между гомосексуальной тревогой и гомосексуальной паникой. Гомосексуальная паника протекала у них по типу паранойи, заставив меня убедиться в правоте американских психиатров Каплана и Сэдока. Они приводят следующую клиническую картину заболевания:
«Гомосексуальная паника является расстройством, имеющем место во взрослом периоде жизни, характеризующимся сильной тревогой, бредом, галлюцинациями. Больной считает, что над ним смеются и презирают за то, что он якобы занимается гомосексуализмом. Паника обычно возникает у гетеросексуальных мужчин. Срыв может произойти в ситуации вынужденной интимности, например, в спальне колледжа или в военных бараках
».Речь идёт о пациенте, убеждённом, что о его "гомосексуальности" стало всем известно. Отчаяние его так велико и оно настолько сопряжено с бредом, что его лечащим врачом назначают только психиатра-женщину. «Врача-мужчину больной может вплести в свой бред, истолковав самый невинный его поступок или жест как попытку к изнасилованию. Дело может закончиться нападением на врача».