Сексот

… Тело поддалось неожиданно легко, перевернулось и… с необычной проворностью и легкостью, не присущей людям такой комплекции, правая рука «убиенного» вылетела вверх, навстречу склонившемуся Коту. В руке Хряка блеснуло что-то металлическое и… тупая боль иглой вошла в грудную клетку с левой стороны, хрустнули ломаемые кости, и, потеряв сознание, Кот кулем навалился на Хряка, прижимая его к асфальту.

«Надо же, не успел,» — расстроился Кузьма, и, не рассчитав силу, ударил в приподнимающуюся голову Хряка. Раздался звук лопнувшего арбуза — лопнула, не выдержав удара, черепная коробка. Хряк умер, так и не поняв, что произошло.

Из лопатки на спине старшого, торчало тонкое лезвие стилета. Аккуратно, не двигая стилет, Кузьма перевалил Кота на бок. Пульс не прощупывался…

…Телефон звонил, надрываясь несколько минут, — тревожность звонка ощущалась всем телом. Непослушным пальцем Кошка нажала кнопку ответа. «Да…» — хриплым, не своим голосом ответила Кошка. Молча выслушав говорившего, она повесила трубку.

На экстренном совещании Правительства Москвы, созванном в связи с массовыми беспорядками в городе, слушался доклад, суть которого сводилась к критике нынешнего руководства, в частности, Мэра Столицы Ю.М. Лужкова. Мэра и руководство ГУВД г. Москвы обвиняли в отсутствии контроля над обстановкой в городе, разгуле преступности и безнаказанности преступных деяний, на улицах родного города, а также коррупции в кабинетах Власти. Речь докладчика носила явно агрессивный характер, атмосфера в зале накалилась до предела. Казалось, что даже золотая оправа очень дорогих очков докладчика раскалилась добела от гневных слов, сказанных с высокой трибуны в адрес нынешнего руководства города…

Сознание возвращалось медленно, выдирая Кота из холодной темноты небытия. Отходить от наркоза было тяжело. На секунду придя в сознание и открыв глаза, он увидел два огромных, выразительных сине-голубых глаза Кошки. Она его не жалела!!! Она на него злилась!!! Да так как никогда, ни на кого не злилась!!!

«Ща будут бить!» — Испугался Кот. А потом увидел две дорожки, которые делят на три части лицо — слёзы. «Значит, драки не будет», — успокоился Кот.

— Прости, я больше так не буду! — еле шевеля непослушными губами, выговорил он.

— Да уж постарайся, — улыбнулась Кошка. Её глаза стремительно меняли цвет на темно-зеленый.

«Хороший признак, она меня простила! Так быстро?!» — удивился Кот.

— Прошу, не ходи ни куда без меня — попросила она его.

Он закрыл глаза и слегка кивнул головой, соглашаясь с её просьбой. Губы были непослушные и как будто чужие.

— Я тебя люблю, моя Кошка — прошептал Кот.

— И я тебя, — промурлыкала она в ответ.

Кот небритой щекой привалился к ладошке Кошки. Вспомнил её мягкую подмышку, в которую любил уткнуться носом, с еле уловимым ароматом разогретого от любовной близости тела и провалился в тяжелый послеоперационный сон.

Состояние стабильно — тяжелое, — констатировал врач, — но жить будет…

(Публикуется с разрешения автора)