Сексуальная симфония (СИ)

Она вырвала руку и помчалась вниз по ступеням. Гарри колебался лишь одно мгновение. Пробормотав проклятие, побежал за ней. Он нагнал её у большого дуба. Едва сознавая, что делает, снова схватил её руку. На этот раз Гермиона издала какой-то дикий звериный крик и попыталась достать палочку. Он перехватил её руку, прежде чем она успела это сделать.

— Простите меня, Гермиона.

Рука её казалась такой маленькой и хрупкой в его ладони. Внезапно Гарри потрясло сознание того, как беззащитна она в руках любого мужчины. Если всё, что она говорит, правда, то как же могло случиться, что она потеряла столь важный отрезок своей жизни? Всю жизнь. Кто стер ей память?

— Простите меня. Я сожалею…— покаялся он шепотом, прижимая её к себе.

— Нет, вы не сожалеете ни о чем. И я тоже. Слава Мерлину, теперь все точки расставлены. Я давно знала, что вы считаете меня лгуньей. Теперь мне ясно, что вы вообще обо мне думаете.

— Я действительно хочу вас.

Руки его скользнули вверх. Он легонько потряс её за плечи, чувствуя, как разбивается вдребезги вся его хвалёная способность владеть собой, и он не в силах ничего с этим поделать. Между ними больше не существовало никаких барьеров, они их безжалостно разрушили, и сейчас осталась только правда, ничего больше. Та самая правда.

— Вы правы, и мы оба это знаем. Правы в том, что для меня не имеет никакого значения, кто вы такая. Я никогда не хотел свою подругу, но хочу вас.

Она оттолкнула его.

— Пустите меня.

— Не отпущу, пока вы меня не выслушаете. Я потерял контроль над ситуацией, и это сводит меня с ума. Вот почему я хотел сделать вам больно. Может быть, я и ещё раз попытаюсь сделать вам больно.

Пальцы его впились ей в плечи. Он вовсе не собирался произносить эти слова, они вырвались сами собой.

— Я думаю о вас все время. Каждый день и каждую ночь, в суде, в Министерстве, здесь. Думаю и чувствую, что начинаю сходить с ума. Да, я сошёл с ума. Я почти не сплю, потому что каждую ночь мне снится, как я обладаю вами. Я просыпаюсь в отчаянии и мечусь по комнате, как зверь в клетке, — он снова с силой встряхнул её. Голос его звучал резко, как удар хлыста. — Теперь вы понимаете? «Хочу» — слишком слабое слово, оно не передаёт того, что я испытываю к вам. Я одержим вами, заполнен вами до такой степени, что ни для чего другого уже не осталось места.

Она молча смотрела на него. Потом снова рванулась.

— Прекратите это, Поттер. Отпустите меня.

Он резко рассмеялся.

— Не совсем то, чего вы ждали, правда? Слишком сильно, слишком резко, слишком неромантично. Вообще слишком. Но это не имеет значения, поскольку вы тоже хотите меня, Гермиона. Поэтому вы и пришли сюда.

Она снова замерла, глядя на него потемневшими глазами. Нервно облизала губы.

— Я… я не знаю. Я не собиралась приходить, во всяком случае, не до самого дома. Просто пошла по тропе… а потом увидела вас. Я…

— Вы ожидали приятной беседы, а затем немного нежностей. Так?

На этот раз его издевательские слова даже не смутили Гермиону. Она была потрясена произошедшей в нём переменой. Утонченный, холодный, бесстрастный человек, которого она видела, исчез. В нём, оказывается, бушуют яростные, тёмные, необузданные порывы. Она не знала, что с этим делать. Он прав, в своих мыслях она не осмеливалась идти дальше поцелуев и, может быть, лёгкого флирта. Ни о чем большем не позволяла себе думать. Это ни в какое сравнение не шло с его страстной одержимостью. Этого она не хотела, он и здесь прав. Не сейчас. Она должна найти разгадку своей жизни. Кто она? И почему лишила себя памяти. Она знала, что сделала это сама. Что могло произойти с ней такого страшного, что она решилась на это. И сейчас меньше всего ей нужны чувства, которые потребуют от неё большего, чем она готова отдать.

Она остро ощущала его близость, его неожиданно мощную грудь и руки. Пальцы его давили, мяли её плечи, но он этого, по-видимому, не замечал.

— Чего я ожидала, не имеет значения. Вам не нравится то, что вы чувствуете, а у меня не хватает нервной энергии, чтобы справиться с… — она запнулась и продолжила с кривой улыбкой: — Чем-то более сложным, чем просто постельные отношения.

— Тогда мне придется решать за нас двоих. Так?

Даже в темноте она чувствовала его пугающе напряжённый взгляд. Внезапно ощутила мощный толчок внутри, как будто все её чувства пришли в движение под влиянием шока. Она хотела отступить, убежать… но не могла двинуться с места. Сердце гулко колотилось в груди, стало трудно дышать, где-то глубоко в теле разливался жар, какого она никогда раньше не испытывала.

Она сглотнула слюну. Почувствовала, что не в силах даже отвернуться от него.

— Нет. Я не могу. Вы хотите слишком многого. Я…

Он резко наклонился и с жадностью впился в её губы. Гермиона забыла все, что она собиралась сказать. Руки её потянулись к его обнаженной груди, пальцы ощупывали мягкие густые волосы и твёрдые мышцы под ними. Он совсем не похож на человека, проводящего целые дни в костюме за письменным столом, скорее, на аврора, постоянно ходящего в рейды, или спортсмена, сотни часов проводящего в небе.