Сексуальная жизнь в Древней Греции

Нежно и трогательно стихотворение, в котором выражается радость при виде любимца после трех дней разлуки и пожелание, чтобы их любовь была подобна любви, процветавшей в Мегарах, где Диокл ввел состязание мальчиков в поцелуях (с. 77).

Возле могилы его собираются ранней весною
Юноши шумной гурьбой и выходят на бой поцелуев.
Тот, кто устами умеет с устами всех слаще сливаться,
Тот, отягченный венками, идет к материнскому дому...

О, если бы потомки сказали о них: «Равною мерой друг друга любили, как будто бы снова // Жили в тот век золотой, где любовь на любовь отвечала» [пер. M. Е. Грабарь-Пассек]. Очаровательная поэма, озаглавленная «праздник жатвы» и еще стариком Гейнсием названная «царицей» идиллий Феокрита, посвящена воспоминанию о счастливо проведенном дне на острове Кос; поэт рассказывает о том, как с двумя друзьями он отправился за город. По дороге они встречают пастуха по имени Ликид, которому после краткой беседы поэт предлагает остаться и испытать свое искусство, состязаясь в песнях. Ликид охотно соглашается и запевает propemptikon (прощальную песнь), в которой желает своему возлюбленному Агеанакту счастливого пути по морю:

Агеанакт пусть закончит удачно свой путь в Митилену,
Даже коль южная буря к Козлятам на запад погонит
Влажные волны и к ним Орион прикоснется ногою.
Если к Ликиду, чье сердце сжигает огонь Афродиты,
Будет он добр, — к нему пламенею я жаркою страстью,
Чайки пригладят прибой для него, успокоят и море,
Южную бурю и ветер восточный, что тину вздымает.
Чайки, любимые птицы морских Нереид синеоких,
Всех вы пернатых милее, из волн добывающих пищу.
Агеанакта желанье — скорее доплыть в Митилену;
Пусть же он будет удачлив и пристани мирной достигнет.
Я же в тот день соберу цветущие розы, аниса
Или левкоев нарву и венок этот пышный надену.
Я зачерпну из кратера вина птелеатского, лягу
Ближе к огню, и бобы кто-нибудь на огне мне поджарит.
Ложе мое из травы, вышиною до целого локтя;
Есть асфодель, сухостебель и вьющийся цвет сельдерея.
Агеанакта припомнив, вином услаждаться я буду,
Кубки до дна осушая, губами касаясь осадка.
Будут на флейте мне двое играть пастухов: из Ахарны
Родом один, а другой — ликопеец; и Титир споет нам
Песню о том, как когда-то о Ксении Дафнис томился...

В ответ Феокрит говорит другу о том, сколь понравилась ему эта песня, и запевает другую, в которой противопоставляет свое счастье в любви злоключениям своего друга Арата, знаменитого врача и поэта из Милета, влюбленного в неприступного красавца Филина:

...вы, Эроты, чьи щечки румянее яблок,
Нынче в красавца Филина метните вы острые стрелы,
Крепче метните! Зачем беспощаден он к милому гостю?
Сам же — как плод перезрелый; недаром красотки смеются:
«Горе, ах горе, Филин! тебе красоваться недолго!»
Больше не станем, Арат, у дверей до утра мы томиться,
Ноги себе обивать. Петухов предрассветные крики
Пусть повергают других, а не нас, в огорчения злые.

[перевод М. Е. Грабарь-Пассек]