Сексуальная жизнь в древнем Китае

Древние китайцы не испытывали стеснения, когда им требовалось отдать дань природе. Бутыли, в которые мужчины ночью справляли малую нужду (еху, изготовленные из фарфора или бронзы и напоминающие по форме наши медицинские утки), и используемые женщинами ведерки оставляли открыто в спальне, и ими пользовались в присутствии слуг. В исторических записках упоминаются люди, которые принимали друзей, сидя в туалете, и сообщается, что многие государственные мужи и ученые имели привычку читать или писать, находясь там. Записывавшие такие факты восхищались усердием этих людей, очевидно принимая как должное то место, в котором они демонстрировали свое усердие.

Об отсутствии стеснительности свидетельствует и существовавший в Китае вплоть до династии Мин обычай, когда служанка сопровождала хозяина, отправлявшегося по нужде, и несла миску с водой и полотенце, чтобы потом он мог вымыть руки. До недавних пор этот обычай сохранялся в Японии в старомодных чайных домиках. Вот два примера из китайской литературы, где этот обычай послужил поводом для совокупления.

Сунский ученый Цинь Чунь приводит в своем сочинении «Чжао-хоу и ши» («Традиционные записки об императрице Чжао», супруге императора Чэна, 32–7 гг. до н. э.) слова императрицы, когда она вспоминает, как начались ее отношения с императором. Тогда она была только служанкой.

Меня послали прислуживать императору, когда он направлялся помочиться, и там он испачкал свое платье. Я хотела забрать его, чтобы постирать, но император сказал: «Не надо, оно будет напоминать мне о тебе!» Через несколько дней после этого, когда меня перевели в императорский гарем, у меня еще оставался на шее след от его укуса. Теперь, вспоминая о тех былых днях, я могу только рыдать. (Текст в изд. ШФ и в «Лун вэй цуншу»)

Второй случай — знаменитый в китайской истории — произошел между танским наследным принцем (будущим императором Гао-цзуном, 650–683 гг.) и наложницей его отца, госпожой У. Когда его отец был болен, наследный принц дежурил у его ложа. Принц удалился, чтобы помочиться, и госпожа У сопровождала его; опустившись на колени, она протянула ему сосуд с горячей водой, чтобы он вымыл руки. Тогда он игриво плеснул ей в лицо водой и произнес строки: «Чистая вода брызнула на напудренное йичико». Она подхватила: «Я смиренно принимаю благословение дождя и тумана». Поскольку упомянутые рядом «дождь» и «туман» вызывали сексуальные ассоциации, то эти слова являлись явным призывом к совокуплению. Не до конца ясно, ответил ли принц рразу на это приглашение, но после кончины престарелого императора он взял даму У в свой гарем, где потом она стала его фавориткой. Это была прославленная императрица У, о которой подробнее речь пойдет в следующей главе.

Но если считалось вполне обыденным, чтобы одна женщина сопровождала мужчину в туалет, то присутствие при этом целого сонма красавиц вызывало осуждение. В гл. 98 «Истории Цзинь», в биографии Ван Дуня (IV в.; BD, N 2238) говорится, что у богатого чиновника Ши Чуна (BD, N 1709), известного своей экстравагантностью, имелось более десяти красивых девушек, всегда в роскошных нарядах, которые пребывали наготове в туалетной комнате, чтобы помочь гостям «переменить платье». Большинство гостей Ши Чуна возмущались присутствием этих девушек. Но Ван Дунь был высокомерным и вспыльчивым человеком, который без смущения раздевался перед ними, а если девушки позволяли себе какие-то критические замечания, выгонял их через заднюю дверь.

В алхимических даосских сочинениях иногда встречаются описания опытов, для которых требовались кал и моча, но несомненно! их использовали исключительно в медицинских и фармацевтических целях. Мне известен только один случай, который можно истолковать как скатологический: действия даосского адепта, обращавшегося со своими экскрементами так, как это описывается в 25-м пункте третьего раздела (саньцзи) гл. 4 «Лю янь чжай бицзи», собрании пестрых заметок, составленном минским ученым Ли Жи-хуа (1565–1635).