Сексуальное путешествие

футболку, и поняла, что Сьюзен права.

Было уже довольно поздно, а я была одна в Чикаго. Я ничего не ела, меня трясло от

голода, поэтому я взяла такси до небольшого ресторанчика, который посещала, когда была

здесь в командировке, и сняла номер в знакомом мне отеле.

Я стояла голой перед зеркалом в ванной своего гостиничного номера после душа и

изучала себя. В распущенном состоянии мои каштановые волосы доходили до талии.

Глаза — небесно-голубого цвета, как освещенные солнцем сапфиры. Мой рост пять футов

и семь дюймов (180см. прим. перев.). Я коснулась своих грудей 38 DD размера, все еще

упругих, но определенно тяжелых, с темными ореолами, размером с пятидесяти центовую

монету, и толстыми сосками. Широкие бедра; круглая, но крепкая, задница всегда была

немного больше, чем мне хотелось, независимо от того, как сильно я старалась привести

ее в нужную форму.

Я провела руками по волосам, которые за всю жизнь по-настоящему не стригла,

только подрезала на дюйм или два. Если я собираюсь измениться, то должна начать со

своих волос. Отрезать их будет чертовски трудно.

Я всегда считала, что кожа была одним из моих лучших достоинств. Сливочная,

чистая, безупречная, мягкая как шелк и белая как фарфор. Я провела руками по своей

груди, чувствуя слабый укол чего-то волнующего глубоко в животе, пока ладони

проносились над сосками. Я слышала, что женщины могут сами доставить себе

удовольствие, но никогда не была достаточно храброй, чтобы попробовать. Я имею в виду,

конечно, я трогала себя, изучая свое тело, как маленькая девочка. Но я знала, что трогать

себя таким образом было грехом, грязным, мирским грехом, настолько же плохим, как

лгать, воровать или использовать слова проклятия. Как молодая женщина, я надеялась, что

мой парень, а затем и муж, обеспечит мне удовольствие, которого я хотела, но потом, когда

этого не произошло, я начала чувствовать, что сексуально прикасаясь к себе, буду

изменять своему мужу, и, конечно, с самого детства мастурбацию окружал позор. Я

начинала несколько раз, когда Гарри уходил, и отчаянно нуждалась в любом виде

удовольствия в жизни, но у меня никогда не хватало храбрости, чтобы продолжить.

Сейчас я скользнула руками вниз по бокам к талии, спускаясь все ниже к полным

бедрам и проводя по ляжкам.

Должна ли я? Идея касаться себя, чтобы ощутить сексуальное удовольствие, все еще

заставляет нечто глубоко в моей душе дергаться с неодобрением. Достаточная причина,

чтобы попробовать. Я поняла, у меня была цель: я должна оставить позади все, кем я была

раньше.

Что может быть лучше, чем начать с этого?

Я снова коснулась своих грудей, подняла их, а затем отпустила. Взяла сосок между

большим и указательным пальцем каждой руки и мягко сжала. О мой... Когда я ущипнула

их сильнее, через меня прошел электрический ток, который прокатился через живот в

колени, затем к бедрам и к моей...

Как я должна это называть?

Я не могла думать о слове, которое я любила. Вагина? Нет. Я отклонила этот вариант

как слишком клинический. Я думала обо всех словах, которые слышала в фильмах и

прочитала в тайных эротических романах — мой единственный грязный маленький

секрет. Пизда? Звучит слишком по-иностранному, слишком грубо. Манда? Ха, нет;

слишком грязно. Киска? Это слово чаще всего используется в эротических книгах.

Я провела руками вниз по животу и запустила пальцы в треугольник вьющихся

волос. Мне понравилось это слово.

— Киска, — произнесла я вслух. Слово эхом отозвалось в небольшой ванной, в

осуждающем звуке. Я повторила его, прорываясь через чувства вины и позора.

— Киска. Я собираюсь коснуться своей киски, — хихикала я. — Киска, киска, киска.

Я захихикала снова. Произнеся это слово много раз, я заставила его звучать так,

будто я зову кошку.

Я попробовала предложение, которое прочитала в своей последней книге:

— Я собираюсь трогать пальцами свою киску.

Это звучало лучше.

Хотя я все же покраснела.

Я положила одну руку себе на грудь... Привела в порядок мысли: моя грудь — и

снова покрутила сосок между пальцами, затем просто для разнообразия щелкнула по нему,

довольно сильно. Почувствовав, что между ног стало влажно, я ахнула. Это было хорошо.

Очень хорошо.

Я провела пальцем вдоль складки своей киски, все еще чувствуя приступ вины из-за

грязного слова. Я гадала, на что это будет похоже, если засуну свой палец вовнутрь. Будет

ли это похоже на то, когда Гарри вставлял туда свой член?

Думая о Гарри, я почувствовала тошноту, поэтому сразу же выкинула его из головы,

решая больше никогда не думать о нем, если у меня не было другого выбора.

Наблюдая за собой в зеркале, я положила руку на киску, затем медленно и

нерешительно погрузила в себя средний палец.

Я чувствовала себя влажной, очень влажной и теплой, но тугой, даже для моего

маленького пальца. Невольное изображение пениса Гарри вспыхнуло в моей голове, и я