Сексуальный дерзкий парень

Я медленно подхожу, не уверенная, хочет ли он меня или он хочет чего угодно, только не меня. Почему он здесь, один, делает это, когда я лежу, обнаженная, в его постели?

– Я надеялся, что не разбужу тебя, – шепчет он. В свете, льющемся из окна, я могу видеть четкую линию его подбородка, его гладкую шею. Брюки висят на бедрах, рубашка расстегнута. Я так хочу коснуться языком его кожи, почувствовать мягкую линию волос, которая спускается вниз от пупка.

– Но я проснулась. И я бы как раз хотела, чтобы ты постарался меня разбудить, если хотел… – Я собираюсь сказать «меня», но мне не хватает уверенности, что именно этого он и хотел. – Если тебе было нужно… что-то.

Господи, зачем я так мямлю?

– Уже так поздно, Сериз. Я пришел, начал раздеваться. И увидел тебя… обнаженную… в моей постели, – говорит он, не отрывая взгляда от моих губ. – Я не хотел тебя будить.

Я киваю.

– Я и хотела, чтобы ты увидел меня голую в твоей постели.

Он медленно выдыхает через нос.

– Я не был уверен…

Прежде чем он заканчивает эту фразу, я опускаюсь на колени в темноте, убираю его руку и теперь я могу лизнуть его, могу снова возбудить в нем желание. Мое сердце бьется так сильно, и я так нервничаю, что вижу, как дрожит моя рука, когда я касаюсь его, но и черт с этим. Я говорю себе, что следую указаниям Харлоу, признанной секс-богини.

«Тебе ничего терять», – говорю я себе.

– Я специально легла в постель голая.

– Но… я не хотел, чтобы ты чувствовала себя обязанной быть со мной, – хрипит он.

Я смотрю на него снизу вверх с изумлением. А куда подевался тот уверенный в себе крутой парень, с которым я познакомилась неделю назад?

– Я не чувствую себя обязанной. Ты просто был очень занят…

Он улыбается, обхватывает свой член у корня ладонью и проводит мне по губам головкой с выступившей капелькой влаги.

– Я думаю, мы оба оказались слишком осторожными.

Я трогаю его языком, играя, дразня. Жадно вслушиваюсь в легкие стоны, которые он издает, и в хриплое рычание, когда я почти беру его в рот, а потом снова выпускаю, чтобы опять целовать и играть.

– Я думал о тебе, – признает он шепотом, глядя, как я оставляю влажную полоску на его члене, проводя языком от самого корня до головки. – Я вообще ни о чем другом думать не могу.

Это признание развязывает тугой узел, который, оказывается, был все это время внутри меня, и я сейчас, только сейчас, когда он произносит эти слова, понимаю, как же я переживала. Я чувствую, что у меня как будто гора с плеч упала. И я еще более страстно хочу доставить ему удовольствие, я сосу его сильнее, вибрации от моих стонов усиливают его ощущения. Когда я вижу его таким нетерпеливым, зависящим от моих прикосновений, мне легче играть роль, легче казаться смелой, уверенной в себе соблазнительницей. Выпуская его, я спрашиваю:

– Что мы делали в твоих фантазиях?

– Это, – выдыхает он, склонив голову и запуская руку в мои волосы, подгоняя меня. Я готова взять его целиком в рот, и он толчком глубоко входит в меня. – Я трахал эти губы.

Его голова откидывается, он закрывает глаза, бедра его ходят ходуном у меня перед глазами.

– C’est tellement bon, j’en rêve depuis des jours…[14] – С видимым усилием он выпрямляется, немного подается вперед с хриплым стоном. – Глотай, – шепчет он. – Я хочу, чтобы ты проглотила. – Он останавливается, чтобы я могла сделать то, о чем он просит, а затем громко стонет, когда я втягиваю его глубже.

– Ты проглотишь, когда я кончу? И издашь такой маленький голодный звук, когда почувствуешь? – спрашивает он, глядя на меня с мольбой.

Я киваю. Ради него я это сделаю. Я хочу, чтобы он делал со мной все, и сама хочу делать для него все. Он мой единственный якорь здесь, и пусть мы женаты не по-настоящему, я хочу, чтобы вернулись те чувства, которые были, когда мы были свободны, и та легкость между нами, которая была в Сан-Диего, и до этого, хотя я и помню это только отрывочно – прикосновения, звуки и наслаждение…

Несколько минут он двигается, возбуждая меня тихими стонами, и шепчет, что я прекрасна, и медленно вытягивает член вдоль моего языка, а потом резко вытаскивает его и, обхватив ладонью у основания, стучит головкой по моим губам и языку.

Так он кончает, бурно, извергаясь мне в рот, на подбородок. Он делает это намеренно, так и должно быть, и я понимаю, что права, когда поднимаю глаза и вижу, как его глаза темнеют от оргазма, и мой язык инстинктивно тянется вслед за его членом. Он отступает, проводит большим пальцем по моей нижней губе и помогает мне встать. Влажной салфеткой нежно обтирает мне лицо, а затем делает шаг назад, готовясь опуститься на колени, но его слегка шатает, и когда он поворачивается ко мне в профиль, пытаясь удержаться на ногах, я вижу, что он совершенно обессилен. Он ведь почти не спал все эти дни.

– Теперь позволь мне сделать тебе приятно, – говорит он вместо того, чтобы вести меня в спальню.

Я останавливаю его, беру рукой под локоть.

– Подожди.