—
— Пожалуйста, — рыдает Саванна. — Я понимаю. Вы правы, Джули. Я просто пыталась облегчить для него всё это настолько, насколько было возможно. Пожалуйста, просто отпустите это. Мы все должны двигаться дальше. И когда Себастьян вернётся домой, я сделаю всё…
— Ты, чёрт побери, будешь держаться подальше от моего сына! Вот что
— Я люблю его! — голос Саванны более чем отчаянный. — Мы пройдём через это и станем сильнее…
Что-то заставляет её замолчать, и я выглядываю и обнаруживаю, что моя мама стоит всего в нескольких дюймах от Саванны, подняв палец, чтобы заставить её замолчать.
— Послушай меня, юная леди, и слушай очень внимательно! Если тебя это так беспокоит, Себастьяна больше не существует, — она делает шаг назад и разглаживает руками свою кофточку, возвращая себе приличный вид. — Я сказал то, что хотела сказать, и на этом точка. Я не твоя мать — я мама Себастьяна. Он единственный за кого мне стоит беспокоиться во всём этом, и я доверяю интуиции моего мальчика. Ты можешь рассказывать свои сказки, если хочешь. Тебе жить с этим, а не мне. Но я и близко не хочу тебя видеть возле своей земли, или же за своим столом снова.
— У меня здесь выступления, и Эхо… она моя лучшая подруга.
— Моя дочь — единственная
Мама разворачивается и, услышав приближающийся топот, я понимаю, что мне нужно спрятаться. Я прячусь за павильон и смотрю, как она выбегает и направляется к дому, всё её тело заметно дрожит.
Я вдыхаю через нос, а затем медленно выдыхаю через рот. Я проделываю это несколько раз, пытаясь собрать в кучу все свои сумасшедшие мысли, предположения и вопросы, от которых у меня кружится голова… и сосредоточиться на дальнейших действиях.
Я никогда не воспринимала всерьёз слухи в Келли-Спрингс, поэтому некий «подтекст моей мамы» тоже мог бы оказаться слухами. Но я достаточно услышала из первых уст, и ответы Саванны ясно дали понять, что большая часть беседы является прямым доказательством того, что это правда. У меня просто не укладывается в голове: Саванна сделала аборт и не говорила об этом Себастьяну, пока всё не выплыло.
Ага, этого достаточно для меня.
Я заваливаюсь в палатку, моя ужасная злость набирает обороты с каждым тяжёлым шагом, который я делаю.
— Саванна! — рявкаю я, напугав её так сильно, что она роняет всё, что держит в руках: свой костюм и то, что она начала собирать.
— Эхо! Эм… привет, — её глаза красные и опухшие, и она выдавливает натянутую улыбку. — Я пришла, надеясь, что мы сможем потренироваться, но чувствую себя не очень хорошо, поэтому давай немного позже?
— Почему бы тебе не сесть и выпить немного воды? Ты не настолько больна, чтобы не уделить мне минутку, да? Потому что я думаю, нам всё же стоит поболтать, — я мило улыбаюсь, намереваясь действовать медленно, и опираюсь о брус перекладины, скрещивая ноги в лодыжках.
Она падает в кресло и вздыхает, словно на это потребуются титанические усилия.
— О вечеринке, да? Господи, Эхо. Я же писала и извинялась. Возможно, тебе уже стоит забыть об этом? Не всё, что
— Ты абсолютно права, — щебечу я. — И я полностью их контролирую. По факту, ничего подобного у меня и в мыслях нет.
— Тогда в чём я провинилась на этот раз? Валяй, — она жестами показывает «выкладывай». — Скажи мне, какой дерьмовой подругой я была на этот раз. Я извинюсь, как и всегда делаю, и мы сможем жить дальше.
Крошечная часть меня, на самом деле, до сих пор переживает за неё. Я всё ещё надеюсь, что это просто огромное недоразумение, и что моя лучшая подруга, с которой я дружу так долго, расставит все точки над «i» и объяснит мне всё, как и мой брат, о котором я побеспокоюсь чуть позже.
Поэтому я отхожу немного в сторону, увеличивая между нами расстояние, чтобы она чувствовала себя достаточно комфортно и пролила правду на свет.
— Ты не всегда дерьмовая подруга, Сав, да и я не всегда совершенна. Но раз ты упомянула о той вечеринке, то она явно
— Нет. С чего бы? — в её глазах мелькает отблеск сомнительной вины.
Я пожимаю плечами.