Секта

— Тогда есть шанс, что получится.

— Я и не сомневался, что ты найдешь выход! — обрадовался Голобабенко. — Сама судьба нас свела. А это в качестве маленького аванса, золотая ты моя головушка, — он вынул толстенный бумажник и, покопавшись, выложил на заставленный полными кружками столик пять новеньких бумажек с портретом Франклина, который был не только отцом-основателем Соединенных Штатов, но и выдающимся физиком.

Банкноты были с вертикальной полосой и датированы 1993 годом.

С той счастливой для Торбы встречи деньги стали поступать в его карман почти регулярно. Петя незамедлительно расплачивался за каждое выполненное задание, будь то расчеты или такая пустячная услуга, как звонок нужному человеку. И всегда баксами, и всегда первозданной свежести. Уж не фальшивые ли, грешным делом заподозрил Владислав Леонидович. Набравшись храбрости, он сунул сотенную в прорезь ближайшего обменного пункта и без лишних слов получил свои полмиллиона.

Месячный оклад за ерундовые номограммы по дозиметрии, которые он вычертил на миллиметровке за один вечер! И никаких налогов и ведомостей.

В Екатеринбург прилетели не на каком-то «Илюшине» или «Туполеве», а на «Боинге-737» акционерной компании «Аэронавтика», в бизнес-классе. Вот уж где сервис был «на западном уровне»! Кормили на убой: икра, лососина, шампиньончики. Выпивки, хоть залейся: «Камю», «Белая лошадь», про пиво и говорить нечего.

Новая жизнь явно пришлась по вкусу Владиславу Леонидовичу. Гостиница на улице Шенкмана, или как она там называлась, тоже была частной. Не гостиница в строгом смысле, а квартира с полным пансионом и обслугой, принадлежащая шараге Петра.

Пока — «тьфу-тьфу!» — все шло, как по маслу. Боб Володин врубился с полуслова, назначил время и обещал полный саксес[8]. Однако прошло уже двадцать минут, а за окном, куда забрали паспорта, было глухо.

— Не понимаю, в чем дело! — нервничал Торба. — Ерунда какая-то.

В принципе волноваться не стоило. На заводе, где постоянно работали над каким-нибудь институтским заказом, ему приходилось бывать не реже одного раза в год. Правда, по командировке со всеми печатями и подписями. Сегодня такой бумажки при нем, увы, не было. Но не может же из-за такого пустяка сорваться вся затея с контейнерами! В крайнем случае, если не пропустят на территорию, Боб как-нибудь догадается выйти.

Было чертовски неудобно перед Петей. Хотелось хоть тут соответствовать его международному классу, то бишь уровню.

Володин появился, когда Торба, созрев для демарша, готов был затребовать документы назад. Не знал только, как отреагирует благодетель.

— Привет, чуваки! — сделав ручкой, Боб скрылся за дверью, откуда незамедлительно выскочил, помахивая пропусками. — Айда!

Годы его почти не затронули. Остался таким же верзилой, плейбоем-отличником. Он первым в их выпуске защитил докторскую. В его отделе вообще остепенялись со сказочной быстротой: шли по закрытой тематике. Уральскому филиалу РАН оставалось только штамповать дипломы. Не то, что в Москве, где и сами не жили, и другим не давали.

Торба немного завидовал Бобу. Сам он ни за какие блага не согласился бы сменить столицу на провинцию. И, наверное, зря. Володин себе на уме. Выскочит в членкоры и преспокойно вернется в свое Останкино. Умеют люди устраиваться!

Беседа состоялась не в кабинете и даже не в цехе, как можно было ожидать, а на воздусях — Боб любил заковыристо выражаться.

— Тебе нужны лишние уши? — ткнул он пальцем в Петькино пузо. — Я так и думал.

Они сразу же перешли на «ты», хотя были знакомы лишь визуально. Торба в их дела не встревал. Контакт обеспечил, и будет.

Володин развернул чертежи, бегло пролистал техническое задание.

— Проще пареной репы, — изрек он, сунув бумаги за борт халата. — Когда?

— Чем раньше, тем лучше. Месяц?

— Неделя уйдет на одно оформление.

— А нельзя без этой, без бюрократии?

— Хочешь вообще без договора? — не то чтобы особенно удивился Володин, но словно другими глазами взглянул на бывшего однокашника. — По-купецки? Под честное слово?

— Я бы так не сказал, хотя между друзьями чего не бывает?.. Материальное подкрепление придает весомость даже самому честному слову.

— Хорошо излагает, а? Как тебе, Владик?

— Петя — мужик проверенный, — заверил Торба. — Можешь на него положиться.

— Платить, значит, будете наличными, без всяких перечислений?

— Из рук в руки. По классической формуле: товар — деньги — новый заказ.

— Клянусь всеми льдами экватора, — удовлетворенно ввернул Боб, — ты мне нравишься. Жаль, что не успели сблизиться в золотые денечки школярства. Ну да ладно, авось наверстаем и еще не то отчебучим. Лады?

— Чрезвычайно удовлетворен достигнутым соглашением, сэр.

— Не торопись с соглашением, Голобабенко, покамест в наших релейшенс присутствует лишь дух взаимопонимания, что само по себе не так уж мало… Чем будет платить мистер — черными или белыми?

— Прошу прощения? — замешкался Петя, столкнувшись с незнакомой терминологией.

— Белыми, в смысле зелеными, — выручил Торба.

— Гарантии?

— Купецкое слово и двадцать процентов аванса.