Секта. Ангелы умирают первыми

Первые подозрения, что с моей Настей что-то не так, у меня возникли прошлым летом. Я поехал на гастроли на Саяно-Шушенскую ГРЭС. Внезапно, буквально утром позвонила мой концертный директор Лена, и вечером я уже был на Саяно-Шушенской ГРЭС и выступал там уже с концертом. На обратном пути я упросил Лену дать мне один день отпуска и съездил в Абакан и Минусинск на кладбище к Матрене. Оттуда я позвонил Насте, она устроила мне выволочку:

– Предупредить-то мог, я целую ночь не спала!

Мой директор-то вернулась в Москву, а я задержался, и как назло сели аккумуляторы в сотовом телефоне. Ну, Настя меня спрашивает:

– Ты где сейчас?

– Я не стал вдаваться в подробности и ответил:

– В Абакане у друзей.

И меня поразило то удивление, с которым она меня переспросила:

– Где-где ты?! В Абакане? В каком Абакане? В том, что на противоположном берегу, напротив Минусинска?

– Я обалдел немного от такой реакции с ее стороны, говорю, нy да, Абакан у нас один,

– А ты что, разве бывал в Абакане раньше? Откуда там у тебя друзья?

– Ну, бывал, конечно, пару сотен раз.

Она меня и спрашивает:

– И в Минусинске был?

– Ну, конечно, был, Настя! Зачем ты спрашиваешь очевидные вещи? Быть в Абакане и не быть в Минусинске,это как быть в Мневниках и не быть напротив через Москву-реку – в Филевском парке.

Она так как-то задумчиво и загадочно:

– Ну да, ну да…

– Ну и тут я не знаю почему, спросил, мне бы промолчать, не обращать на эту Настину реакцию никакого внимания, так черт за язык дернул, возьми и спроси:

– А почему «ну да»? Ты что, была в Минусинске?

– Да, я была там прошлым летом, на юге Красноярского края.

Я так и опешил. Спрашиваю у нее:

– Ты была в Минусинске? Зачем?

– Была в гостях у подруги, снимала там природу, кстати, очень хорошие фотки получились.

Потом, уже летя в самолете, у меня впервые возникла мысль: Господи, у какой подруги? Как ее подруга попала в Минусинск? Если подруга, значит, она с ней в Минске познакомилась, что делает эта подруга в Минусинске? У меня мелькнула мысль о Виссарионе, но я гнал ее от себя, думал, нет, не может быть! Неужели из миллиардов людей, общающихся в интернете, меня угораздило влюбиться в ту, которая как-то связана с этим дьяволом во плоти Виссарионом?! Я не мог в это поверить, не мог и не хотел. Только не с Виссарионом! Только не в этой секте! Только не это!!! Я придумывал сам себе разные версии. Думал, ну, может, подруга геолог какой-нибудь, может, по работе туда поехала, может, с подругой по интернету познакомилась…

В общем, я гнал от себя мысль о Виссарионе, как мог. И прилетев, домой, уставший, после гастролей и длительного перелёта, я, увидев радостную и счастливую Настю, конечно, забыл обо всём. Совсем даже вылетел из головы этот странный инцидент. С расспросами о Минусинске. Правду всегда говорят, что любовь слепа, так оно и есть, я на себе в этом убедился. А пока, мы были с ней счастливы. Я благодарил Бога, за то, что наконец-то я обрёл покой и счастье, которого я так долго ждал. Мы жили вместе, я просто парил над землёй от счастья. Начал писать новый сольный альбом. Мы ходили вместе по магазинам, выбирали всякие милые и смешные штучки для нашего дома, ей самые причудливые шляпки. На моих концертах она всегда сидела в первом ряду и хлопала в ладоши громче всех. Рядом с ней я чувствовал себя тоже молодым, восемнадцатилетним юношей. Мне больше ничего в жизни не надо было, только бы она была рядом со мной всегда. И так было, она была со мной рядом, мы любили друг друга. Я думал, что так будет всегда. Но так не бывает к сожалению…

– Так вот в чем ваш мотив, Михаил. Вы боретесь с Виссарионом из-за того, что Настя туда попала.

– Поймите правильно, Александр, жизнь сделала меня в определенной мере циником. Я не собираюсь спасать мир от Виссариона, борясь, как Дон Кихот, с ветряными мельницами, у меня давно нет цели спасти мир, глупо это. По одной простой причине: я не Бог, не мессия. У меня нет таких глобальных задач. Я хочу спасти только одного единственного человека, это свою Настю. Я давно перестал верить в случайности. И считаю, если Бог свел меня с Настей, именно с ней, именно с тем человеком, который в секте, учитывая всю прошлую мою историю и мои знания в вопросах религии, значит, так было нужно.

Значит, чего-то хотел от меня Он, и я думаю, что хотел Он именно того, чего и я хочу – спасти Настю, а тем самым, и себя немного. Я ведь был, Александр, хорошим снайпером на войне в Афгане, но увы, очень хорошим. Чемпионом Вооруженных сил, мастером спорта, вот так вот. Для себя так решил. Вот я написал песню, спел ее, услышал ее какой-нибудь человек, почувствовал, что не один он на земле этой, что кто-то думает так же, как он, и вот легче ему станет, что не совсем он одинок. Вот если хоть одному человеку на земле от песен моих менее одиноко станет, то, считай, я жизнь прожил не зря. А таких людей, к счастью, оказалось гораздо больше. Вот я делаю немного добра, вы своими статьями, – глядишь, когда-нибудь часики-то и перевернутся, и добра больше станет.