Секта с Туманного острова

Он сразу все понял.

– Ты с ума сошла? Ты что, сидишь больная, ничего мне не сказав? Собираешься заразить меня перед отъездом?.. В подвал! Быстро! Но прежде чем уйти, ты должна продезинфицировать все до единой чертовы вещи и поверхности, которых касалась. И не смей выходить из подвала, пока не поправишься! Тебе ясно?

У нее не было ни сил, ни желания ему возражать. Она испытала лишь облегчение, потому что, когда встала, ноги под ней почти подкосились. Ей удалось, под его злобным взглядом, протащить свое тело по комнате и протереть спиртовым раствором все предметы.

Когда София сползла вниз по лестницам, перед ней предстало затхлое и влажное подвальное помещение. Почти все кровати были заняты. С разных сторон слышались кашель и стоны, стоял резкий запах лекарственных трав и пота. Однако она сумела отыскать пустую кровать, легла поверх одеяла прямо в одежде и заснула, едва опустив голову на подушку.

Когда восемнадцатью часами позже София проснулась, ее одежда и одеяло были насквозь мокры от пота. Температура, похоже, спала, но сил совершенно не было. Во рту ощущался горький металлический привкус. Элин отсутствовала, а остальные вроде спали. Наручные часы показывали шесть.

София немного полежала, глядя в грязное днище верхней кровати. Проследила глазами за ползавшим в пыли маленьким паучком. Где-то храпели, а в постели рядом кто-то кашлял.

«Сочельник, – подумала она. – Сочельник, а я лежу в грязи… Я не купила ни единого рождественского подарка маме и папе. Даже не послала им поздравление. И самое ужасное, что я об этом даже не подумала».

Перед глазами замелькали картины из того времени, когда она только начинала жить на острове. Прогулки по лесу. Видовая площадка. Они с Беньямином в домике. День, когда завершилась работа по созданию библиотеки. Первые торжества, когда они праздновали свои успехи…

Потом появились картины теперешнего положения.

Стена и колючая проволока. Густой, почти постоянный туман. Наказания, ругательства и побои. Мона в петле.

София ясно осознала, что лучше не будет. Каждый раз, когда она преисполнялась надежды, за углом ее поджидала новая катастрофа.

Лежа в этом затхлом помещении, она на мгновение почувствовала себя совершенно свободной.

Она приняла решение.

* * *

Я смотрю на наручные часы.

Прошло четыре часа.

Четыре часа, а она не произнесла ни звука. Она круче, чем я думал.

Я прикладываю ухо к дверце шкафа и слушаю. Но – ни звука.

Мне приходит в голову, что она, возможно, умерла там от страха. Скелет в шкафу – по-настоящему…

Но тут я слышу короткий вздох и дыхание.

– Фредрик! – доносится с первого этажа взволнованный голос Эмили.

– Да, мама!

– Ты не знаешь, где Сара?

– Не имею представления. Поискать ее?

– Нет, подождем немного. Она наверняка с кем-то из друзей.

Глупо. Будто у нее есть друзья…

Мы договорились на четыре часа. Четыре часа в темноте. Но я жду, пусть посидит еще немного.

Всегда надо показывать им, что они способны на большее, чем думают.

А это – ничто по сравнению с тем, что еще будет.

Четыре с половиной часа, потом я открываю дверцу. Когда свет ударяет ей в лицо, она начинает моргать, как сова.

Некоторое время уходит на то, чтобы вытащить ее из шкафа, поскольку она зажата между сумками и коробками с обувью.

Потом я раскручиваю простыню, которую обернул вокруг нее.

Она обмотана, как куколка. Совершенно беспомощная.

– Ты справилась! Четыре с половиной часа.

– Но я думала…

– Всего чуть-чуть побольше. Это часть испытания.

Она сияет. Глаза искрятся.

– А какое будет следующее испытание?

– Испытание водой, – говорю я, предоставляя ей немного посмаковать эти слова.

31

Беньямин уставился на нее. Похоже, подумал, что ослышался.

– Ты слышал, что я сказала. Мы уносим отсюда ноги. Смываемся! Бежим!

– Ты рехнулась?