Секториум

— Слава богу… — ответил Миша. — Если в НАСА получат такую картинку, они всей конторой побегут к психоаналитикам.

— А почему такой параллакс?

— Почему, почему… Потому, что программа глючит, — объяснил Миша, — почему же еще?

— Почему она глючит?

— Именно это я пытаюсь понять. Знаешь, что за звезда?.. — он указал на самую яркую точку космического пейзажа.

— Альдебаран, — сказала я специально, чтобы он разозлился моей глупостью и хотя бы таким путем уделил мне минуту внимания.

Миша не был настроен меня стыдить. А, может быть, я нечаянно угадала. Чем дальше уплывали звезды, тем меньше он реагировал на мое присутствие. Андрей уступил мне кресло и устроился за спиной, на краю стола.

— До чего упертый мужик, — пожаловалась я ему, — скрытный, хитрый и твердолобый. Иногда я боюсь оставаться с ним в модуле. Чует мое сердце, добром не кончится. Либо я с ним что-нибудь сделаю, либо он со мной.

— Очень ты мне нужна… — проворчал Миша.

— Я не про тебя, а про Птицелова. Скоро он начнет в открытую шантажировать. Что со мной будет на Флио? Что мне там делать?

— Я тебе потом объясню, что делать, — сказал Миша.

— Вообще-то я разговариваю не с тобой, а с Андреем.

— Анджей, объясни девушке, что надо делать, оставшись с мужиком наедине.

— Странная ситуация, — согласился Андрей. — Ему зачем-то нужна твоя добровольная готовность отправиться с ним.

— Зачем? Он мог похитить меня год назад, и никто бы не знал. Я не вижу логики в его поведении.

— Похищенный человек оставляет на месте похищения слэповый выброс, — сказал Андрей. — Его внутренняя природа деформируется, иногда разрушается. Не думаю, что его интересует твое тело… Похоже, ты нужна ему целиком, а это возможно только при добровольной готовности. Что бы там ни было, продержись до возвращения шефа. Все проблемы можно решить, если понять, откуда они берутся. Мы многого не знаем, не стоит дергаться. Пока не вернутся альфы, я бы не советовал… — он вынул сигарету и стал хлопать себя по карманам в поисках зажигалки.

— И мне, — попросил Миша, не отводя глаз от экрана.

— И мне, — попросила я.

— Тогда идем в холл, — сказал Андрей. — Не ровен час, сигнализация сработает.

— На табачный дым не сработает, — возразил Миша.

— Все равно, не надо дымить в чужих кабинетах.

Мы переместились в холл, включили вентиляцию, зажгли свечу последней найденной спичкой, развалились в креслах и закурили, но не успели сделать по затяжке, как пространство вокруг нас содрогнулось. Грохнул взрыв, от которого мы словно по команде залегли под стол, а потом не сразу решились подняться. Стены кабинета шефа были разрисованы сажей, внутри стояла дымовая завеса, эхо дребезжало в ушах, дверь перекосилась на петлях, и выпучилась в коридор. Из лаборатории вылетел напуганный Индер.

— Миша!!! — воскликнул он. — Что такое?

Сигнализация сработала, сбила огонь антиплазменным полем, а затем одним хлопком высосала дым. «Трах-бах» и все утихло, как будто ничего страшного не случилось. Только Индер стоял на пороге кабинета, рассматривал выжженную столешницу на месте компьютера. Рама монитора сделала вмятину в потолке и улетела за шкаф, осколки ламп хрустели под ногами. Управляющие панели прогнулись и влипли в подставки.

— Откуда я знаю? — недоумевал Миша. — Тут взрываться-то нечему. Фигня какая-то…

— И все-таки что-то взорвалось, — настаивал Индер.

С ним трудно было не согласиться.

— Сам вижу.

— Может, какой-то входящий импульс закоротило, — предположил Андрей, — ты же был подключен к радару?

Миша снова недобрым глазом покосился на нашего канадского коллегу.

— Может, прав был шеф, — предположил он, — когда запретил подпускать тебя к технике?

— Если бы не я, тебе бы голову снесло, — заметил Андрей, и с ним тоже было трудно не согласиться. Идея перекурить в холле принадлежала ему.

— Знаете что, — подытожил Индер, — идите-ка вы отсюда все. И не появляйтесь, пока я не наведу порядок.

Офис закрылся на ремонт. Нам, землянам, вход туда был закрыт на несколько ближайших часов. Что там творилось, мы не узнали. Мужики отправились в Мишин модуль, а я на улицу, прогуляться. Забрела в парк, села на скамейку и подумала: что еще со мной должно произойти такого, чего я не могу представить себе заранее и только поэтому заранее не боюсь? Сколько раз еще мне придется пережить ситуации, к которым я не имею возможности подготовиться, потому что никакому нормальному человеку не придет в голову готовить себя к тому, что не имело аналогов прежде?