Секториум

Юстин обиделся, пройдя за мной неприлично длинное расстояние, на которое пилот не имел права отлучаться от вверенного ему транспорта. Он швырнул мне вдогонку плащ, добавил к нему пару матерных выражений на счет моего характера и побрел назад. Не могу сказать, что мне полегчало, скорее наоборот, но я не сбавила темпа, продолжила пеший путь в направлении порта, в глубине души надеясь, что за десятикилометровой зоной Юстин с Мариванной все-таки подберут меня, не смотря на то, что я буду отчаянно сопротивляться. Это будет уже не то сопротивление. Через десять километров я достаточно вымотаюсь.

Небо было чистым. Оно осталось таким и через десять километров, и тогда, когда я выбилась из сил и прилегла отдохнуть. Перед закрытыми глазами продолжали двигаться каменные плиты. Я все рассчитала: время на обратную дорогу, время на окончание очередного сборища в цирках и даже вероятность, что удастся уговорить кого-то из знакомых Птицелова подбросить меня на посадку. Я не учла одного: у меня не было сил, чтобы проделать обратный путь в том же темпе. Теперь, если меня не подберет какой-нибудь низко летящий «стакан», я пропущу транспорт и, против всяких правил, застряну здесь на немыслимый срок. Мне было точно известно, что рано или поздно все закончится. Что на этой планете я не умру, а умру совершенно в другом месте, не сейчас, и, слава богу, неизвестно когда. Хотя в тот момент мне не помешало бы прозреть насчет точной даты своей кончины. Впрочем, никому бы не помешало. Если набраться храбрости заглянуть в будущее, многое можно исправить.

По истечении суток меня подобрала пассажирская «катушка»: две параллельные площадки, соединенные шестом, летающие, как «колокол», низко и бесшумно. За шест уже держались двое хартиан. Они и заметили мои скитания по пустыне.

— Космопорт? — спросила я, используя универсальную терминологию.

— Космопорт, — утвердительно ответили они.

«Катушка» разогналась до скорости гоночного болида, и ветер стал пробивать защитный экран. Дышать стало трудно, я опустилась на нижнюю площадку, несмотря на то, что подобное поведение выглядит неприлично.

— Куда? — склонился надо мной один из попутчиков.

Его пухлый нос вывалился из шарфа. Я задрала рукав, показать код транспортной развязки, на которую мне следовало выйти с Кольца.

— Повезу… — сказал носатый. — Мне по дороге на два круга.

— Спасибо, у меня порт загрузки через час, — ответила я, и носатый выпрямился.

Они оставили меня на верхней галерее, и я подумала, что избитый вахтер был чем-то похож на них. Знать бы точно, я бы извинилась. Но эти двое не имели ко мне претензий. Да и нос у жертвы моего безумия был несравнимо больших размеров. Можно сказать, не нос, а недоразвитый хобот.

«Два круга» в навигационном исчислении равнялись примерно восьми земным часам. По той же дороге меня тащили трое суток. Это значит, мои попутчики располагали транспортом, способным идти в режиме скоростных коридоров, напоминающих принцип движения Колец. До загрузки оставалось менее часа, но посадочный порт не отвечал на запрос. Это выглядело странно. Обычно, капсульная зона за сутки готова принять клиента в карантин, но к странностям своих хартианских командировок я привыкла.

Порт не ответил и через полчаса. За двадцать минут до вылета я поняла, в чем дело, и дрожащим пальцем нажала пульт связи с Юстином на переговорном устройстве.

— Юстин! Меня завезли не в тот порт!

— А что я сделаю? — ответил Юстин.

— Придумай что-нибудь, голубчик, двадцать минут осталось!

— Мне только за тобой лететь полчаса… и до порта столько же.

— Попроси их задержать вылет!

— Ты чо? Как я попрошу? Там автоматика. Я чо, контачу с внешней навигацией что ли?

— Что же мне делать?

— Жди, — злорадствовал он, — подвернется что-нибудь попутное…

— Юстин, миленький, может, успеешь?

— Неа… не успею, — ответил Юстин. — Будешь знать в другой раз…

Мимо прошагала делегация на посадку, важно, с достоинством иностранных туристов. У меня возникла идея спросить, не согласятся ли они взглянуть на код, записанный на моем запястье?

— Займи место на «кислородном» этаже, — советовал голос Юстина, — там тепло. Перезимуешь. На этот раз я все расскажу шефу! Все выложу. Пусть узнает, какая ты…

Вслед за делегацией в сторону открытого посадочного порта направились двое носатых хартиан, что подобрали меня в дороге, и я пристроилась за ними.

— Шеф все узнает, когда получит дулю из челнока, — обещал Юстин. — Я все расскажу, что ты здесь вытворяешь…

— Ребята, — обратилась я к носатым товарищам, — если это не шутка, подкиньте до любой кольцевой развязки, которая сможет меня принять, а?

Ребята странно закопошились, ласковые глаза одного из них вынырнули из-под накидки.

— Да, — ответил он задушевно, и мое сердце оттаяло после глубокой заморозки.

Я отвернулась с микрофоном и попросила благодетелей не вникать в суть моих междоусобных разборок.