Селеста, бедная Селеста...

Я молчала, и он успокоился, решив, что догадался, и соглашаясь с моим решением. Снова обнял и взял за руку.

— Ты права. Это нехорошо было бы сегодня, просто я что-то устал, тормоза ослабли. Я, Аль, понимаю, что выгляжу не лучшим образом. Вроде как хотел воспользоваться моментом, чтоб ты меня пожалела. Я не думал об этом, когда ехал к тебе. Я вообще ни о чем не думал. Мне тебя увидеть было нужно. Если бы я тебя сегодня не увидел, я бы умер. Я в этом кошмаре, все время считал: еще девяносто часов, и я ее увижу, еще семьдесят два, еще десять. Я и сам хочу подождать до свадьбы.

Горячие губы прижались к моему виску, я закрыла глаза, чтобы не видеть Лешку, чтобы не дать пролиться слезам, скопившимся во мне. Горячие губы скользнули по щеке, ухо опалило дыхание и шепот:

— Только теперь я не уверен, что получится. А ты, Аленька?

— Леш, не сердись на меня. Мне надо тебе сказать. Я не могу выйти за тебя замуж. — Мой голос прервался, а из-под закрытых век потекли слезы.

Лешка резко дернул меня, поворачивая к себе лицом. Я боролась со слезами и упорно не отводила взгляд от надписи на футболке. Лешка переполошился, попытался заглянуть мне в глаза:

— Почему? Ты что, с ума сошла? Из-за сегодняшнего?

— Нет.

— Тогда что? Из-за разговора с отцом? Он тебе тогда сказал что-то, да? Сказал, что против?

— Нет...

— Тогда что? — Лешка кричал и тряс меня изо всех сил. Моя голова болталась, как у тряпичной куклы, но я упорно отводила взгляд. Лешка бросил меня, и я обмякла, ссутулившись и сжав ладони коленями. Лешка вскочил и забегал по комнате. Я смотрела вниз и видела перемещения больших серых кроссовок. Кроссовки остановились напротив моих тапочек.

— Поняла, что не любишь меня? — Лешкин голос прозвучал так, что я невольно подняла голову и высоко над собой увидела его лицо. Лучше бы мне не видеть. Не скоро я забуду выражение отчаяния, непонимания, гнева, исказившее милое лицо моего... О Боже! Моего кого? Помоги мне, Господи, дай сил вынести это!

Лешка опустился на корточки, освободил мои покорные руки, сжал в своих, заговорил, не отпуская моего взгляда:

— Но ведь этого не может быть. Ты любила меня, я знаю, уверен. Разлюбила? Не видела неделю и разлюбила.

— Нет. Леша, перестань, не мучай меня.

— Я тебя мучаю? Объясни, что произошло?

Я молчала и опять не смотрела на него. Не было у меня сил смотреть на него. И когда услышала дикое предположение, тоже не посмотрела. Не было у меня сил. Не было.

— Ты встретила другого?

— Нет, нет, Леша.

Меня недостало даже на то, чтоб покачать головой. Лешка снова завелся, вскочил, пробежал пару раз по комнате.

— Но ведь есть же причина, почему ты гонишь меня?

— Я не гоню, Лешенька, милый. Я всегда буду рядом. Столько, сколько ты сам захочешь. Просто я не буду твоей женой.

— Бред какой-то. Ты с ума сошла?

— Нет. Леша, давай поговорим потом. Я просто больше не могу.

В это время раздался телефонный звонок. Я облегченно поднялась и направилась в прихожую к телефону. Лешка остался в комнате, и, уходя, я спиной чувствовала, насколько он зол.

Звонила мама.

— Аленька, я останусь ночевать у дяди Сережи. Надо посуду помыть, все убрать. К тому же бабушка неважно себя чувствует и не поедет домой. К тебе Катя и Дима придут ночевать. Ты Диме постели у меня, а Катя с тобой ляжет. Хорошо?

— Хорошо.

Я положила трубку, жалея, что мама так мало со мной поговорила. Мелькнула мысль, что надо бы ей предложить свою помощь. Но с другой стороны, это не мое дело, там Катька и тетя Зина и еще какая-то родня. По-хорошему, там и маме делать нечего. Помянула и шла бы домой. Ну если такая добрая, помогла бы убрать после поминок и шла бы домой. А вместо этого Катька, да еще Дима. Вот уж кто мне сейчас меньше всего нужен. Мне бы сейчас забиться в норку и повыть всласть.

Эти мысли несколько расслабили меня, и к Лешке я вернулась уже не такая беспомощная. Хотя, конечно, до боевого задора было ой как далеко. Но он и не понадобился. Вообще ничего не понадобилось.

Лешку я обнаружила на своем рабочем месте. Включив компьютер, он ожесточенно тыкал пальцами в клавиатуру. Я заглянула через плечо. Курочит мою программу. Ну и хрен с ней. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы дало мне время на передышку.

Я уселась на уголок кушетки и уставилась в окно. Смотреть за окном было не на что. С того места, где я сидела, даже соседних крыш не видно. Голова звенела, словно пустой котел, и под ложечкой сосало.

Передышка скоро кончилась, Лешка встал, коротко на меня глянул и направился к выходу. Я поплелась следом.

Больше не прозвучало ни одного слова. Я открыла дверь, выпустила хмурого Лешку и... Не смогла я сразу закрыть дверь, стояла на пороге и смотрела в удаляющуюся спину. Как же мне хотелось окликнуть его, позвать обратно, как хотелось догнать, прижаться лицом к спине.

У лестницы Лешка посторонился и пропустил Диму. Их взгляды на мгновение встретились, и они разошлись. Лешка исчез за поворотом лестницы, а Дима не торопясь направился ко мне.