Селфи человека-невидимки

С первого раза крюк не зацепился и упал на землю.

Леня повторил свою попытку, и наконец третий бросок увенчался успехом – крюк надежно вонзился в подоконник. Леня натянул веревку, проверив ее надежность, и начал восхождение.

Перебирая руками веревку, он ставил ноги в удобных кедах в выбоины кирпичной стены, и медленно поднимался к верхнему этажу. Ему давно уже не приходилось совершать такие восхождения, и отсутствие тренировки сказывалось. Пару раз нога соскользнула со стены, и Лене пришлось замереть, перенеся весь вес на веревку. Но он все же продолжал подниматься, и через несколько минут, показавшихся ему очень долгими, ухватился руками за подоконник.

Окно, к которому он подобрался, было криво заколочено гнилыми досками. Маркиз закрепился на подоконнике, достал из бокового кармана десантный нож и двумя ловкими движениями оторвал доски. Обвязав их веревкой, чтобы они не упали и не подняли шум, Леня ощупал окно.

Стекла в нем были уже выбиты, что несколько упрощало Ленину задачу. Он вынул торчащие из рамы осколки, чтобы не порезаться, и осторожно проскользнул в окно.

Он оказался в пустой темной комнате, видимо, в бывшей больничной палате. В этой комнате пахло пылью и запустением. А еще здесь пахло тем, чем обычно пахнет в больнице – лекарствами, дезинфекцией, невкусной больничной едой и еще чем-то трудно уловимым, но мучительным и щемящим – наверное, страданием и болью тех людей, которые когда-то лежали в этой палате, надеясь на выздоровление или ни на что уже не надеясь.

Маркиз огляделся.

Комната была пуста. Через разбитое окно проникало достаточно света, чтобы разглядеть крашеные стены и покрытый продранным линолеумом пол. Напротив окна находились две двери. Из-под одной сочилась бледная полоска света, вторая была темной.

Леня пересек комнату и для начала приоткрыл темную дверь. За ней оказался скромный больничный санузел, который не хотелось называть ванной комнатой – унитаз, раковина, пустой ржавый поддон на месте душевой кабины. За этим поддоном виднелась еще одна дверь – наверное, санузел был один на две соседние палаты.

Закрыв дверь санузла, Леня слегка приоткрыл вторую.

За ней обнаружился полутемный коридор, по сторонам которого белели двери других пустующих палат. В дальнем конце коридора мелькал свет, оттуда доносились приглушенные голоса.

Леня убедился, что в коридоре никого нет, и выскользнул из палаты.

Он двинулся по коридору, прижимаясь к стене то и дело при каждом подозрительном звуке, ныряя в темные ниши дверных проемов и замирая там на несколько секунд.

С каждым шагом голоса становились громче. Впереди, возле очередной двери, Леня увидел больничную каталку, с которой почти до пола свисала простыня.

Внезапно одна из дверей распахнулась, в коридор выплеснулся яркий свет и обрывок разговора:

– Да о чем ты говоришь! Я таких, как эта Анжелка, десяток найду! Тоже мне, королева! Будет она еще выпендриваться! Ладно, пойду проверю, как там…

С этими словами в коридор вышел плечистый парень в накинутой на плечи куртке защитного цвета. Он подслеповато мигал – должно быть, после ярко освещенной комнаты не мог сразу привыкнуть к призрачной полутьме коридора.

Леня рыбкой метнулся вперед, нырнул под каталку и застыл. Из-под края простыни он видел ноги в ботинках-берцах с высокой шнуровкой. Парень несколько секунд постоял возле двери и двинулся вперед. Поравнявшись с одной из следующих дверей, толкнул ее и скрылся в палате.

Леня немного выждал, выскользнул из-под каталки и подкрался к двери, за которой исчез охранник. Из-под нее тоже просачивался свет, но какой-то бледный, зеленоватый, словно тусклый свет нарождающейся луны или, скорее, подкрашенный мутной водой свет, каким подсвечивают аквариумы. А еще из-за двери доносилось какое-то равномерное глухое гудение.

Оглядев коридор, Леня толкнул соседнюю дверь и вошел в пустую палату. Здесь было совсем темно – окно оказалось наглухо заколочено досками. По Лениным расчетам, у этой палаты должен был быть общий санузел с соседней, в которую только что вошел охранник.

Леня достал фонарик, включил его и зажал в зубах, чтобы освободить руки. Оглядевшись, он нашел дверь ванной комнаты и проскользнул в нее, стараясь не издать ни звука.

Ванная была более обжитой: на краю раковины стоял флакон с жидким мылом, рядом с ним валялся одноразовый бритвенный станок, на змеевике висело полотенце, и самое главное – здесь имелась душевая кабина с матовыми стеклами, на вид вполне рабочая. Леня дотронулся до полотенца – оно было чуть влажным.

Из-под двери, ведущей в соседнюю палату, пробивался слабый свет – зеленоватый, бледный свет подводного царства. Значит, подумал Леня, он не ошибся – эта дверь выходит в ту палату, куда только что вошел охранник.

Леня подкрался к этой двери. Прежде чем пытаться приоткрыть ее, он достал из очередного кармана крошечную масленку и капнул на каждую дверную петлю. Выждав немного, чтобы масло просочилось в петли, осторожно нажал на дверь. Масло отлично сработало – дверь чуть-чуть приоткрылась, не издав ни звука.

Леня прильнул к двери и заглянул в соседнюю палату.