Селфи на фоне дракона

Закон подлости гласит, что именно в самый ответственный день, в час икс, у тебя случится то, о чем ты даже подумать не мог. Перед свиданием с самым красивым мужчиной на свете у тебя на лице раздуется подкожный прыщ, а на глазу вскочит ячмень. Перед важной поездкой у тебя начнется несварение желудка, причем такое, что ты возблагодаришь богов за изобретение WI-FI, потому, как ты будешь выходить в сеть по принципу «семь — сорок». Семь минут с ноутбука, сорок минут с телефона. А перед собеседованием на работу у тебя начнется такой насморк и кашель, что говорить с тобой будет возможно только в случае наличия респиратора и костюма химзащиты. А перед тем, как фотографироваться на документы у тебя появится огромный флюс. И ты, как однобокий хомячок можешь позировать исключительно в профиль. И вот сегодня, когда мне предстоит выступать, на меня напала жуткая икота. Я икаю уже два часа без остановки. Я выпила три литра воды, присела шесть с половиной раз, задерживала дыхание почти до полной потери сознания, но проклятая икота меня никак не оставляла в покое. Будучи в душе несуеверным скептиком, я тут же стала вспоминать тех, кто мог бы меня вспоминать. Почему-то я грешила на эльфа, с которым разругалась накануне, и который к вечеру прислал коротенькую записку, где извинялся за свой неподобающий тон. Никакого раскаяния в его словах я не увидела, поэтому просто порвала бумажку и сделала салютик из кусочков. Перебрав в уме всех знакомых, я поняла, что повод вспомнить меня есть у многих, но к икоте это не имеет никакого отношения.

В итоге, сидя в кресле у парикмахера, который пытался сделать при помощи шиньонов и донорских волос Пизанскую Башню на моей голове, щедро украшенную бантиками и заколочками, я раз в полминуты делала «Ик!». Через час парикмахерских ухищрений моя голова стала клониться набок или вперед. Ровно держать ее я не могла по определению. Почему-то сразу вспомнилась упаковка от индийского чая, который по своему составу напоминал матрас моей бабушки, где улыбчивая индианка держит на голове корзину, куда складывает чайные листья. Я позавидовала ей черной завистью.

«Что ж ты, милая, смотришь искоса, низко голову наклоня!» — нараспев спросила совесть у моего отражения. Мое отражение посмотрело на меня, как партизан на фашиста. Правда «гордо поднятая голова» была явно не про меня.

— Ну как Вам? — спросил уставший парикмахер.

— Симпатичный причесончИК! Прямо ИКона стиля! — выдала я, стараясь не икать, — Только можно ее облегчить! И убрать этот бантИК!

Парикмахер снова стал колдовать, и я почувствовала, как моя голова становится легче. Не в плане просветления, а в плане прически. Часть бантиков было брошено на пол, часть заколок навсегда покинуло начес.

— А теперь? — спросил уставший мастер волосянного жанра.

— Просто шИК! — икнула я, разглядывая прическу в стиле Мадам де Помпадур, — Я бы еще какой-нибудь веноч… Ик! или цветоч… Ик! пр… Ик!.. репила…

Веночек и цветочек прикрепили, и в целом осталась довольна. Ногти наращивать по эльфийской технологии я отказалась, мотивируя свое решение тем, что я — простая баба с рабочими руками. Мне наложили сценический грим, который почему-то многие девушки считаем «вечерним макияжем». Судя по тому, что он начал подтекать уже через пять минут на жаре, то к выступлению я превращусь в толстое подобие джокера-трансвестита.

Платье мое удалось отстирать, и оно снова приобрело товарный вид. По поводу туфлей, тут меня ждал неприятный сюрприз. На моих хрустальных лабутенах слетела набойка. Как могла слететь хрустальная набойка, для меня загадка, но судя по моим недавним приключениям на вечеринке в честь открытия, я еще отделалась легким испугом.

Очнулась я, когда было уже два часа дня. До выступления оставалось еще четыре часа, поэтому я отчаянно искала, чем бы занять себя на это время, но противная икота мешала мне сосредоточиться. Джио с самого утра куда-то умелся, поэтому мне было откровенно скучно. Если честно, то я была бы даже рада, если бы в гости заглянул Андоримэль, но он, судя по всему, на меня обиделся, поэтому ждать его визита было бессмысленно.

«На сердитых воду возят!» — заявила моя совесть скрипучим голосом бабушки. Я представила себе картинку, похожую на «Бурлаки на Волге», только вместо бурлаков один единственный эльф, который натужно тянет баржу, груженую, внезапно, водой. Моя логика воспротивилась такому сравнению.