Селфи с римским фонтаном

«Хоть мужей у них звали по-разному, – думал я. – Сходится многое, да не все!»

– А как ее девичья фамилия? Надеюсь, не Левченко?

– Нет, что вы? – успокоил меня Бубенцов. – Это настоящая Вера Холодная родилась в Полтаве, в семье учителя словесности Василия Левченко. А наша Верочка – коренная москвичка. Кто ее родители, не скажу, а фамилия до брака у нее была Звонарева. Она надо мной подшучивала, предлагала выступать дуэтом: Бубенцов и Звонарева. Музыкально звучит!

– А почему она ушла из театра?

Бывший актер пожал плечами:

– Кому охота без конца играть горничных и официанток? Пара реплик, несколько минут на сцене и никакой перспективы. Терпение Верочки оказалось не безграничным. Она решила поставить крест на театральной карьере.

– Кто-нибудь из ваших коллег… ухаживал за ней? Она нравилась мужчинам?

– Нравилась, и ухаживали. Режиссер, и тот глаз положил на Верочку. Но она гордая, всем давала от ворот поворот.

– Правда, что в театре и кино стоящие роли получают через постель?

– Вы меня поражаете, – смутился Бубенцов. – Чай, не с луны свалились. Сами должны понимать. Всякое бывает…

– Какие отношения складывались у Веры с мужем?

– Вроде бы хорошие. Во всяком случае, она не жаловалась.

– У нее мог быть любовник?

Бывший актер поднял на меня умные глаза. В них сквозило недоумение.

– За кого вы меня принимаете? Я не следил за Верочкой… Разумеется, у нее были поклонники. Она хороша собой, с ней есть о чем поговорить. Но утверждать что-либо у меня нет оснований.

– А у той Веры Холодной… были любовники?

Мы оба запутались в двух Верах. Бубенцов смахнул со лба капельки пота. В помещении склада пахло химикатами, краской и строительной пылью. Грузчики закончили обедать и лениво перекидывали мешки с электрокара на деревянный настил. Кладовщик курил, поглядывая в нашу сторону.

– Давайте выйдем на воздух, – предложил Бубенцов. – Душно что-то. Сердечко пошаливает.

Мы вышли из склада на залитую асфальтом площадку. По ее краям зеленела трава, росли чахлые кусты шиповника.

– Ту Веру я не имел чести знать лично, – объяснил он, отдышавшись. – Как вам известно, она умерла задолго до моего рождения. Однако по свидетельству современников, истинные чувства она переживала на экране, а в жизни ценила предвкушение любви и романтические мечты больше, нежели саму любовь. Хотя… женская душа – не просто потемки, это бездонная чаша страданий, наслаждений и неистовых страстей! – с жаром закончил он.

Не исключено, что последняя фраза была из спектакля, в котором приходилось играть Бубенцову.

Я действовал по наитию, не осознавая, зачем мне подробности чужой жизни. Я никогда не был чрезмерно любопытен и не стремился узнать всю подноготную женщин, с которыми встречался. Меня это не интересовало. А с вдовой журналиста я даже не успел познакомиться. Кто она мне? Соседка по дому…

Мысль о том, что завтра я увижу ее, молнией обожгла сердце…

* * *

Сегодня я осмелился подойти к ней и заговорить. Ничего глупее я в жизни не делал! Она шарахнулась от меня, как от прокаженного:

– Что вам надо? Не приближайтесь… Я закричу!

Я подстерег ее у могилы Артура Холодного. Мы были одни среди деревьев и мраморных плит. Начни она кричать, никто бы не услышал.

– Вера… – сухими от волнения губами произнес я. – Вас ведь так зовут? Не бойтесь, я не сделаю вам ничего плохого.

Мы стояли по разные стороны ограды. Она внутри – я снаружи. Ее позиция была более уязвима. Вряд ли ей удалось бы перелезть через кованые прутья, а я мог сделать это без труда. К тому же я контролировал калитку. Мне ничего не стоило помешать ей выйти на аллею. Не знаю, понимала ли она это…

– Оставьте меня! – выкрикнула Вера. – Я не хочу никого видеть! Не хочу ни с кем разговаривать!

У нее начиналась истерика.

Она была готова убежать, но почему-то стояла и смотрела на меня расширенными от страха глазами. Неужели я такой нефотогеничный?

– Мы живем в одном доме, – зачем-то сказал я. – Это произошло не случайно.

– Еще бы! Вы нарочно поселились рядом, выследили меня. Вы – один из этих наглых беспардонных ищеек, от которых нет спасения. Что вам надо от несчастной женщины, потерявшей мужа? Какой сенсации вы ждете? Ее нет и не будет. Слышите, вы? Убирайтесь…

Слезы вытекли из-под темных очков и поползли по ее щекам. Она не вытирала их. Я чувствовал себя чудовищем, которое терзает беззащитную жертву. «Она актриса! – напомнил я себе. – Это превосходная игра. Не поддавайся!»

– Вера… вы принимаете меня за кого-то другого. Я просто человек, решивший изменить свою жизнь. Вам не нужно меня бояться. Наоборот! Вдруг я вам пригожусь?

Она засмеялась сквозь слезы. Ее смех был горьким, отрывистым и оборвался так же внезапно, как и начался.

– Пригодитесь? В качестве кого?

– Друга…

Это прозвучало фальшиво и почти комично. Вера скривилась, прижала пальцы к губам и затрясла головой.

– Испытайте меня! Проверьте, каков я на самом деле.

– У меня нет друзей, – вымолвила она. – Вас я не знаю. Наверное, я и себя не знаю…

– Так давайте познакомимся, – настаивал я. – Меня зовут Дмитрий, я… литератор. Пишу историческую прозу…