Сэляви

Я никогда больше не причиню любимому человеку боль, которая состоялась тогда, и ничего близкого к этому не будет. Не говоря уж о сертификате, который мне выписали дети. Я слово дала. Но я и сейчас носитель этой бациллы — какие-то паллиативы, какие-то привязанности, но тех резких общечеловеческих сотрясений, конечно, не будет. А если судьба начнет меня на что-то толкать, что вряд ли, то мы с ней постараемся найти общий язык.

Беседовала Яна Жиляева

Нелетальиое

* * *

Усталость преодолевая,
Бреду домой, едва дыша.
Но тлеет точка болевая —
Ее еще зовут душа.
Сервиз домашний, запах чайный,
Такой знакомый и простой,
И взгляд, нечаянно печальный,
И детский профиль золотой.

Вот настроенье нулевое,
Тоска и смута вновь и вновь.
А вот — раненье пулевое,
Его еще зовут любовь.
Мне жребий выпал бесталанный,
И я над ним три года бьюсь.
Меня не бойся, мой желанный!
Я и сама тебя боюсь.

Гляжу, от боли неживая,
Сквозь черный мрак — на алый круг.
Вот эта рана ножевая —
Твоих же рук, мой бывший друг!
Спеши сложить свои пожитки,
О том, что было, — не тужи!
Суши в альбоме маргаритки,
Раз в доме снова ни души.

Усталость преодолевая,
Бреду домой, едва дыша.
Но тлеет точка болевая —
Ее еще зовут душа.
Я знаю, поздно или рано
Умру под бременем грехов.
Но все мои былые раны —
Живут под именем стихов.

Не пускайте поэта в Париж!
Там нельзя оставаться.
Он поедет туда, говоришь, —
Не впервой расставаться.

Не пускайте поэта в Париж!
Он поедет, простудится — сляжет.
Кто ему слово доброе скажет?
Кто же тут говорил, говоришь.

А пройдут лихорадка и жар —
Загрустит еще пуще:
Где ты, старый московский бульвар?
Как там бронзовый Пушкин?

Он такое, поэт, существо, —
Он заблудится, как в лабиринте.
Не берите с собою его.
Не берите его, не берите!

Он пойдет, запахнувши пальто.
Как ребенок в лесу, оглядится.
Ну и что, говоришь, ну и что?
Он бы мог и в Москве заблудиться.

Все равно где ни жить, говоришь.
Кто поймет, говоришь, не осудит.
Не пускайте поэта в Париж!
Он там все позабудет.

Все равно где ни лечь, говоришь, —
Под плитой да под гомоном птичьим.
Не пустили б поэта в Париж —
Он лежал бы на Новодевичьем.

* * *