Сэляви

Розовый палисандр,
Бархатная розетка.
Фанни и Александр —
Бабка моя и дедка.
Время обнажено,
Варево так клубится,
Что не исключено:
Сможешь, сможешь влюбиться.

Снег идет к небесам.

Ель озябла в охапке.
Фанни и Александр —
Дедки мои и бабки.
Вертят веретено
Голубь и голубица.
Будет, будет дано —
Сможешь, сможешь влюбиться.

Буквицы в пол-лица,

Строчные, прописные.
Фанни и Александр —
Это мои родные.
Ну и еще одно,
Звездчатая крупица…
За тебя решено:
Можешь, можешь влюбиться…

* * *

Вот минувшее делает знак и, как негородская пичуга,
Так и щелкает, так и звенит мне над ухом среди тишины.
Сердце бедное бьется — тик-так, тик-так, — ему снится Пицунда.
Сердцу снится Пицунда накануне войны.
Сердце бьется — за что ж извиняться? У, папы в спидоле помехи.
Это знанье с изнанки — еще не изгнанье, заметь!
И какие-то чехи, и какие-то танки.
Полдень — это двенадцать. Можно многого не уметь.
Но нечестно высовываться. Просто-таки незаконно.
Слава Пьецух — редактор в «Дружбе народов», все сдвиги видны!
Снова снится Пицунда, похожая на Макондо.
Снова снится Пицунда накануне войны.
Сердце бьется, оно одиноко — а что ты хотела?
На проспекте Маркеса нет выхода в этом году.
И мужчина и женщина — два беззащитные тела
Улетели в Пицунду, чтоб выйти в Охотном ряду…

Дважды была я на Пицунде: в августе 68-го и в августе 92-го.

* * *

На верхней полочке уже
Не хочется тесниться.
Но сколько говорят душе,
Любовь, твои ресницы…

Когда разучишь мой язык,

Ты, ласковый отличник,
Забудешь то, к чему привык,
И станешь сам — язычник,

Тогда смогу вздремнуть часок

И вспомню про хворобу.
Вот только выну волосок,
Опять прилипший к нёбу.

* * *

Ты меня попрекаешь везучестью…
Иногда мне ужасно везет!
Вот и сделался чуть ли не участью
Небольшой путевой эпизод.

То рассеянно смотришь, то пристально

И сидим, к голове голова…
Наклонись ко мне — вот и истина.
Остальное — чужие слова.

Мои дни не похожи на праздники.

Мои ночи свирепо-скупы.
И пускай уж чужая напраслина
Не найдет между нами тропы.

Эти встречи от случая к случаю,

Разлитые по телу лучи…
Ради Бога, скажи, что я — лучшая.
Ради Бога, скажи, не молчи.

Таковы церемонии чайные,

Не в Японии, так на Руси.
Положение чрезвычайное.
Если можешь — то просто спаси.

Вот гитара на гвоздик повешена.

Не туда, а сюда посмотри.
Поцелуй меня — буду утешена
Года на два. А то и на три.

* * *