– Ну да, – ответил Рейнал. – Однако, Боб, тебе следует вспомнить, что у нас есть отдел учебной литературы.
– Отдел учебной литературы? – изумился Жиру.
– Так ведь и книжка о мальчишке из частной школы, не так ли? Сейчас я ожидаю их отклика[285]
.Таким образом, Рейнал отправил рукопись «Над пропастью во ржи» на рецензирование в отдел учебной литературы. Неудивительно, что в отделе учебной литературы книга энтузиазма не вызвала, хотя некоторые сотрудники издательства просто дрались за возможность прочитать роман.
Понимая, что Harcourt вряд ли опубликует роман «Над пропастью во ржи» в его нынешнем виде, Жиру пригласил Сэлинджера на ланч и попытался убедить автора подумать над переделкой книги. За ланчем Сэлинджер хранил молчание. Не было абсолютно никакого способа побудить его к переписыванию романа.
Вернувшись в издательство, Жиру повторил Сэлинджеру вопрос Рейнала: «Малый в книге – он псих?» Сэлинджер не ответил на вопрос, и позднее Жиру понял, почему – Сэлинджер плакал. Сэлинджер поднялся, вышел из кабинета Жиру, спустился на первый этаж и позвонил Олдинг. «Вытащи меня из этого издательства, – попросил он. – Они тут думают, что Холден сумасшедший». А Жиру в тот же день решил уйти из Harcourt. По крайней мере, так он рассказывал многие десятилетия. На самом деле Жиру проработал там до 1955 года. Противоречия в рассказе Жиру побудили меня к тому, чтобы услышать версию произошедшего от кого-то, кто знал всех главных действующих лиц этой истории. В июле 2013 года я поговорил с Джеральдом Гроссом, которому на момент нашей беседы было 92 года. Гросс 14 лет работал с Юджином Рейналом, сначала в издательстве Reynal & Hithcock, потом – в издательстве Harcourt. Никогда прежде Гросс об этом деле публично не рассказывал. Работая в Harcourt, Гросс держал в руках рукопись «Над пропастью во ржи». Вполне возможно, что Гросс – последний оставшийся в живых из тех, кто касался оригинальной рукописи. Гросс объясняет, что когда умер Кёртис Хичкок, партнер Рейнала, Рейнал продал свое издательство. Слияние издательств произошло в 1947 году. Через год в Harcourt остались только трое бывших сотрудников Reynal & Hithcock.
По словам Гросса, Рейнал, который возглавлял в Harcourt, Brace отдел продаж, «не смог понять» роман Сэлинджера и сказал: «Надо дать почитать это людям из отдела учебной литературы». Вице-президент Harcourt, курировавший работу отдела учебной литературы – примечательно, что этого человека звали Дадли Мик, – сказал Рейналу, что «если мы опубликуем это произведение так, как оно написано, это убьет наше подразделение школьной литературы». Гросс сказал: «В то время наш бизнес был очень консервативным. А издание школьной литературы было самым выгодным видом деятельности» Harcourt, Brace, а Мик «боялся языка». В официальной версии этой истории есть козел отпущения (Рейнал) и мученик (Жиру), но эта версия не является исчерпывающей. Принятое деловое решение не столько спасло издательство от затруднений, сколько стоило ему десятков миллионов долларов упущенной прибыли, а может быть, и больших потерь.
Гросс рассказывал: «После разговора Мика с Рейналом Боб Жиру приказал мне вернуть рукопись из типографии. Было сказано: мы должны внести некоторые изменения». Сегодня легко забыть о том, насколько радикальной книгой был роман «Над пропастью во ржи» для Америки того времени – насколько революционной была эта книга во всем, начиная с использования слова fuck и заканчивая враждебно-пренебрежительным отношением к действительности как к неизменной данности.
По словам Гросса, в этот момент Сэлинджер решил забрать книгу из Harcourt, Brace и передать ее в издательство Little, Brown. Как более 50 лет назад указал Луис Менанд в
Жиру был в бешенстве из-за отказа Harcourt издать «Над пропастью во ржи», но не ушел из этого издательства в знак протеста, как он утверждает и как часто пишут. Это история, которую Жиру придумал много лет спустя.
Актер Эдвард Нортон говорит: «Что мне нравится в рассказах об отклонении издательствами романа «Над пропастью во ржи», так это то, что эти рассказы заставляют понять: стражи ворот – не стражи. У них есть ворота, но ограды, через которую ведут эти ворота, нет. Понимаете, о чем я? Они стоят у какой-то двери, но лучшие вещи обходят эту дверь».